Жизнь в стеклянном доме

Проблема, которую дядя требовал от Пахнутого и Грекова немедленно решить, была связана с непомерной любовью мэра к праздникам. Умные головы утверждают, что карнавализация жизни, то есть вечный праздник, — это утрата различий между реальностью и зрелищем. Ведь в жизненном цикле человека невозможны постоянные и вечные будни, как невозможны и вечные праздники. Яков очень любил праздники, вернее, то, что его туда приглашали. Он был там в центре внимания, и ему казалось, что это ради него поют хоры, стучат барабаны, танцуют пары, пускают фейерверки, наливают шампанское. Люди тоже искренне считали, что открытие спортивного соревнования без мэра не состоится, как и первое сентября, и День независимости. В российском календаре что ни день, то какая-то дата. Вот и резал Яков с радостью красные ленточки, пробовал хлеб-соль и был счастлив, а душа просила праздника еще и еще. Он погружался в этот мир красок, музыки, веселья, радовался артистам, ведущим и сам примерял на себя роли. Семен Палыч злился:

— Как с цепи сорвался, носится по этим праздникам! Да если бы еще умел себя в обществе вести! Потом все отжимаются — там ляпнул, тут опростоволосился! Ну, точно клоун! Люди уже смеются. Не поймет по-хорошему, придется подключаться мне.

Но Греков и Пахнутый, как и все в администрации, лавировали между Сциллой и Харибдой, дядей и племянником, поэтому разговор с Яковом отложили. Глеб выдвинул разумный аргумент:

— Дальтонику невозможно объяснить, что в природе существует красный цвет. У него нет х-хромосомы, которая этот красный цвет различает, поэтому доказывать что-то Ударникову бессмысленно. Такая вот гримаса натуры. Пусть дядя с ним потом разбирается.

Дяде отрапортовали, что работа проведена.

Глеб считал, что ему была выгодна любовь Ударникова к праздникам — мэр был постоянно в приподнятом настроении и все время чем-то занят.

Пахнутый в кратчайшие сроки решил свою задачу: вернул на родину, в Новосибирск, Кудлатенькую, Нелли Петровну, и откровенно пояснил Грекову:

— Зачем нам конкуренты? Тело Якова можем охранять мы вдвоем!

Глеб на самом деле считал, что и Греков ему не соперник, но пока его надо использовать для своего укрепления, как и получилось с газетой. Глеб и дядю бы подвинул немножко, но боялся, что дядя задвинет его так, что можно стать короче на голову. Это не входило в планы Глеба. Нынешняя ситуация была под контролем, и его это устраивало. Тяготило его совсем другое наваждение, от которого он так хотел и не мог избавиться.

Когда Ударников начал обсуждать, что делать с зарвавшимися депутатами, которые хотят его сместить, Глеб сразу предложил:

— Расстрелять!

— Очень смешно, — парировал Греков. — Обхохочешься! А если подумать?

Думать Пахнутому не хотелось. Он был уверен, что Семен Палыч обязательно решит этот вопрос на корню. Дядя так опекал племянничка от всех проблем, что и эту проблему он решит тоже.

Пахнутый был в этот день на сессии, видел пикетчиков, сначала надменного и высокомерного, а потом растерянного Вабузова, видел, как упал Пестерев. Его позабавила Петрова, которая подлетела к депутату как заправская медсестра и начала расстегивать ему пуговицы на рубашке. Закричала помощница Кира, засуетились все вокруг, а он смотрел на этот балаган и усмехался.

Каждый получает по заслугам, по делам своим. В том, что Пестерева отравили и он больше не боец, Пахнутый не сомневался. Дядя или те, кто сделали это по его заказу, не ошибаются и наказывают тех, кто идет против системы. Глеб бывал на совещаниях, где обсуждалось, что делать с Пестеревым.

Он потихоньку, под шумок, ушел из зала заседаний, ему не нужны контакты со следствием, он не собирается соболезновать родным и близким депутата, у него своих проблем достаточно.

На следующий день он с удивлением узнал, что Пестерев жив и временные проблемы с его здоровьем успешно решают врачи. Хотел было позвонить дяде и поинтересоваться, почему произошел такой досадный сбой, но потом решил, что его звонок будет неуместен.

Глава 13 Журналист Петрова

Угорск, наше время

— Почему один слух живет долго и спокойно, другой быстро распространяется, захватывая аудиторию и подталкивая людей к действиям, третий ютится в узком кругу, а четвертый умирает, не успев родиться? — Так Наталья размышляла о слухах, и ответ получился сам собой:

— Все диктуется интересом! Если интерес есть, слухи будут множиться.

Вывод как-то ее успокоил. Значит, интересен мэр Угорска городу, раз слагаются про него анекдоты, истории, тиражируются забавные случаи, обсуждаются связанные с ним темы. Очень жаль, что местная статистика не ведет учета анекдотов про власть. За два года правления Ударникова в маленьком Угорске родилось и рассказано анекдотов о мэре, его чудачествах и всей этой власти на порядок больше, чем за десять предыдущих лет. Журналисты Якова обожали, насмешливо называли мастером экспромта и импровизации, правда, тему он угадывал плохо, больше говорил невпопад, что было особенно весело и приятно для собратьев по перу. Из любого комментария мэра можно было сделать «блокбастер».