Жизнь в цвете хаки. Анна и Федор

В кино они ходили редко, жизнь была скучна, однообразна для нее. А Павел, муж Таси, готовился закладывать капитальный новый дом, чтобы перебраться из маленькой избы. Но вскоре умерла его мать, и они стали жить втроем.

Федор тоже начал задумываться о строительстве большого дома, прикидывая что да как. Нашел где-то книгу, где подробно описаны технология постройки, расходные материалы и прочее, изучал вечерами, составлял смету расходов. Выходило дорого, пока не по карману, но он не отступал от задуманного.

Возвести стены можно с помощью сельчан, как это делалось почти всегда: собирали людей, готовили саман, сушили, укладывали для полной просушки в пирамиды. После всей работы угощали рабочих, и все приносили из домов кто что мог, дружно садились за столы, отдыхая и распивая водку, самогон, закусывали, если хватало сил, пели песни. Так в поселке было построено большинство домов. Так выкрутился и Павел. Аня наблюдала за Федором, поддерживала его задумки, но, помня слова отца о помощи в строительстве дома, пока ничего мужу не говорила…

Жизнь как она есть

В цветном разноголосом хороводе,

в мелькании различий и примет

есть люди, от которых свет исходит,

и люди, поглощающие свет.

И. Губерман

Прошли лето, осень, зима, приближалась весна 49-го года.

И весной Аня снова почувствовала себя плохо, непонятно, что с нею происходило: стала плохо спать, не было аппетита, снова похудела, была безрадостна. Она вспомнила о тете Паране, узнала, что так сокращенно звучало имя Прасковья. Придя к своим, она попросила Нину Ивановну сходить вместе к тетушкам Паране и Маше. Приготовила угощенье для них, собрались и пошли. Тетушка только глянула на нее, сразу спросила:

– Ты, девонька, малого ждешь? Неможется снова? Садись, рассказывай, что болит, как спишь, как ешь, – что-то снова похудела.

Аня от неожиданности побледнела, даже зашаталась. Нина Ивановна поддержала ее, усадила на стул, тетушка Маша подала воды. Поговорили о состоянии молодой женщины, научили, как вести себя дальше, посоветовали обязательно кушать хоть через силу, особенно то, чего хочется. Но Аня ничего не хотела, сказала, что часто просто засыпала, лишь присев на постель.

Нина Ивановна проводила Аню домой, дождалась Федора, поговорила с ним о состоянии жены, предупредив, чтобы не загружал тяжелой работой, берег ее. Федор и обрадовался, и расстроился: шла предпосевная пора, его снова допоздна могло не быть дома. Снова вечерами к ним стала приходить соседская девочка Надя, ночуя на лежанке.

Аня сшила для себя просторное платье на лето, чтобы легко и удобно работать по хозяйству. А ее вдруг пригласили в сельсовет. Аня насторожилась, ожидая какой-то неприятности для себя. Но, придя туда, она узнала, что в колхозе собирают всех свободных от других работ женщин, чтобы очищать вручную селекционные семена пшеницы для посева на отдельных участках. Кроме этого, Аню приняли в колхоз, начнут начислять трудодни. Это немного и радовало, и напрягало одновременно.

«Если бы не было хозяйства,– думала она, размышляя о ситуации,– среди людей можно побыть и трудодни не помешают».

Но Аня просто не могла еще рассчитать распорядок дня: все женщины имели хозяйства, но все же трудились в колхозе на разных работах, те же чеченки, которых она знала.

Поговорив с мужем, успокоилась и распределила время на все. Придя в склады, где были расставлены столы, на которых нужно перебирать зерна, она увидела там Малайю и Марьяну, обрадовалась им, присев на лавку рядом. Так потихоньку втянулась в работу, изредка вставая и разминая спину, руки, приседая и поворачиваясь в разные стороны.

Она вспомнила, чему учила их немка Эльза, как нужно освобождаться от напряжения при долгой сидячей работе, и использовала это сейчас. Аня и дома по утрам делала кое-какие упражнения, чтобы чувствовать себя в тонусе: работы всегда непочатый край. Этот навык сохранился у нее на всю оставшуюся жизнь. А сейчас, глядя на нее, и другие женщины тоже стали понемногу разминаться, потягиваться, в небольшие перерывы выходя на улицу, если нет дождя. Обедать же отпускали домой, так у Ани нашлось время для своего хозяйства.

Быстро пообедав, управившись с птицей, коровой – поить труднее: надо доставать воду из колодца, потому что гонять ее на речку нет времени. Снова от Марты ожидалось прибавление, поздновато, но все равно радостное событие.

Время шло, молодая женщина приглядывалась к другим колхозницам, придумывая, где бы еще можно поработать по окончании посевной. Женщины поговаривали между собой, что надо и будущую пенсию отрабатывать, стремясь набирать больше трудодней. Аня сказала об этом мужу, он уверял, что всему свое время: еще до пенсии далеко, надо просто жить, работать не в напряг, сберегая здоровье, тем более что скоро родится малыш. Она слушала и соглашалась с ним, в то же время переживала, что ее сил надолго не хватит.

***