Жизнь в цвете хаки. Анна и Федор

– Да ты что, Аня, я и не знала, что это ваши индюки были: пришли в огород и зашли в сарай, я и приняла их, думала, что заблудились, потом выпущу…

– А что же ты их держала уже полмесяца, если знала, что они чужие? Ты своровала их, сама загнала: они послушные – идут, куда их гонят. Ты хоть кормила их или голодом морила?

Клавдия отвела бегающие, как у Федора, глаза и пожала плечами, ушла в летнюю кухню.

Когда Анна рассказала об этом мужу, тот только развел руками и ничего не сказал. Анна поняла, что против сестры он ничего говорить не будет, – разбираться уж точно не станет.

***

А Федор снова запил. Раз Анна вошла в дом, услышав чужой голос, тихонько подошла к двери и прислушалась. Пьяного мужа пришел навестить старший брат Николай. Он не ругался, балагурил, но сказал фразу, которая резанула Анну:

– Слышу, гоняешь женку свою? За Маришку раньше… слышал я, слышал. Мариша – добрая баба была… Бывал я у нее, бывал: что тут говорить – давний случай… А теперь зачем гоняешь? Чего добьешься? Не хочешь вместе жить, так не давай ей спуску: бей по голове, так скорее окочурится, свободным станешь. А пить – это дело нехорошее… Себя только загубишь.

– Да ладно, разберусь… Ты вот что мне скажи: как ты фронта избежал, на пенсию оформился раньше положенного? Научи, подскажи: не хочу работать – лишний стал я в совхозе, заело это меня до боли в сердце. Что тебе говорить – сам знаешь.

– Пока мы одни, расскажу. Начал курить траву, на легких образовалась какая-то зараза, врачи и дали мне освобождение как туберкулезнику. Выдали белый билет, а немного погодя я бросил курить это дело, легкие очистились: я в городе проверялся, здесь же нельзя было, чтобы военком не заподозрил ничего. А тут войне конец, так избежал этой страсти. Финскую прошел – мне с лихвой хватило. Попробуй… потом покажешься врачу, чтобы дали заранее справку, что болен, нужно выйти раньше на пенсию. Иначе никак…

– Что за трава? Как ее пить? Или курить?

Николай сказал так тихо, что Анна не расслышала ничего. Она поняла, что оба брата на один манер шиты – гуляки, снова уяснила, что надо все равно опасаться Федора, когда он напивался. Так и происходило снова: муж часто ярился и бил ее, но только теперь старался бить точно по голове. Анна пыталась отстраняться, закрывалась руками, но все равно доставалось сильно.

Так Лена, увидев один раз эту бойню в сарае, куда ушла мама, а за ней вошел отец, услышав крик матери, схватила лопату, подбежала к отцу и ударила его по спине. Наверное, сил мало, удар пришелся вскользь, отец обернулся. Но пьяные же сильны удалью: он погнался за дочкой, та выскочила из двора, побежала к соседям, где жил директор школы Жиенкулов. Вбежав к ним во двор, не побоявшись собаки, пробежала к дому, застучала в окно что есть сил.

Выбежала жена директора, Нашан, она поняла, в чем дело, кликнула мужа, вместе поспешили во двор к соседям, где остановился Федор, матерясь. Анна вышла из сарая, закрывая лицо, шатаясь и плача. Жиенкуловы укоризненно смотрели на Федора, тот понял уже, что снова ославил себя. Но ушел в дом и как ни в чем не бывало улегся спать.

***

Однако Лена, как и Степан, помнила обиды, которые носила в душе с того момента, когда отец впервые поднял руку не только на мать, Степана, но и на нее. Был случай, когда она заступилась за Степу, обвинив отца в нелюбви к матери, к своим детям. Федор был, как обычно в то время, пьян, не выдержал и ударил ее по лицу так, что у нее кровь брызнула из носа.

Наутро все лицо заплыло синяком, неделю дочь не могла выйти на улицу, не то, что в школу. Она помнила, как и раньше убегала вместе с мамой по соседям, когда отец напивался до одури, начинал бить мать, ругался, не обращая внимания на подрастающих детей.

***

Время шло. Дети выросли, каждому надо было учиться где-то. Степан окончил курсы электриков, хорошо разбирался в технике – радио, телевизорах, был нарасхват в поселках. Василий, Валентина и Татьяна учились в одном техникуме, позже получили назначения, поехали на свои места работы. Светлана окончила техникум, потом работала в районе на хлебопекарне. Владимир учился в училище, получил права шофера, как и Степан.

А осенью умерла мать Федора. Какой-то особый след в жизни детей Анны она не оставила, потому что просто игнорировала семью сына, внуков не привечала. Он плакал, придя в родной дом. Почтить память о бабушке пришла старшая дочь, он кинулся к ней со словами:

– Мать умерла, ты понимаешь – моя мать! Это же моя мать!

Лена удивленно смотрела на него, потом спросила:

– А вашу мать кто-то бил, как вы мою? Мне жалко бабушку. Но, мне кажется, вы не любили ни ее, ни мою маму, и я не пойму, почему вы так горюете?

Федор дернулся, ничего не ответив ей, смотревшей на него не то с укором, не то с презрением. Лена ушла, проводив бабушку до кладбища, не оставшись на поминки.

Анастасия снова осталась одна с детьми: Иван уехал к своей старой семье и больше уже не показывался в поселке. Но и она больше замуж не выходила, растила сына, выдала дочь замуж.

ЭКСПЕРИМЕНТЫ С ЖИЗНЬЮ

Каждый мнит себя стратегом,

видя бой со стороны.

Шота Руставели