Жизнь взаймы: Рассказы врача-реаниматолога о людях, получивших второй шанс

Вэн аккуратно принимал все назначенные ему лекарства. Не бросил курить, но окончательно завязал с алкоголем. Если бы он был склонен к рефлексии, то наверняка счел бы большой несправедливостью то, что у него снова начали отекать ноги, опять возникли головокружения и по ночам перестало хватать воздуха. Недостроенный трейлер покрылся пылью, так как работать физически Вэн был уже не в состоянии. Он не мог даже ездить на озеро рыбачить, хотя погода стояла просто великолепная. Сердце начинало бешено колотиться, даже когда он поднимался со стула, и требовалось собрать все свои силы, чтобы просто стоять. Существовать. Он пошел в больницу и ждал в отделении скорой помощи, пока ему не нашли свободную койку. Вэну поставили капельницу с лекарствами, чтобы отвести жидкость, скопившуюся в легких, в животе и в ногах из-за того, что сердце опять не могло полноценно перекачивать кровь. После капельницы Вэну стало легче дышать, и он отправился домой в полной уверенности, что поправился. Но через несколько дней все началось сначала. Ему становилось все хуже, и казалось, ничто уже не сможет помочь. Именно тогда врачи заговорили о необходимости поездки в Бостон для имплантации в грудную клетку более крупного устройства — искусственного левого желудочка.

С этим приспособлением, объясняли Вэну, он имеет больше шансов пережить следующий год. Однако жизнь будет сопряжена с риском и значительными трудностями. Возможен обширный инсульт или опасное кровотечение. Может быть, придется делать повторные операции для замены насоса. Вэн не сможет плавать или выходить на лодке на открытую воду, так как аппарат нельзя мочить. Если же он откажется, то проживет меньше, но сможет жить дома, изредка посещать врача и не будет рисковать экстренными операциями и частыми госпитализациями. Выбор врачи оставили за пациентом.

Вэн уже слышал об этом устройстве, когда семью годами раньше заболел его брат Пол. Состояние его было тяжелым, и, когда Пол наконец был госпитализирован, врачи сказали родственникам приблизительно то же самое, что и Вэну. Сердце Пола фактически отказывалось работать. Семья выбрала ИЖС. Пол лежал в больнице три месяца, и ему встроили аппарат, но он все равно впал в кому и умер — весь в отеках, с устройством, которое не смогло его спасти.

Естественно, Вэн сразу вспомнил о Поле. Он видел, как умирал его брат. Это видели и мать, и сестры, и они не хотели, чтобы Вэн повторил судьбу Пола. Но они не хотели и говорить «нет». В конце концов, прошло целых семь лет. Наверное, за это время устройство усовершенствовали. И хотя Вэн был довольно крупным мужчиной, он все же был стройнее и в целом здоровее, чем его брат. Несмотря на страх, родственники Вэна верили врачам, верили в прогресс медицины и техники. На их взгляд, для Вэна это был наилучший шанс. Что касается его самого, то он очень хорошо помнил, в каком состоянии Пол пребывал на больничной койке. Потом Вэн подумал, во что превратилась его жизнь: он был неспособен свободно дышать, часто попадал в отделения скорой помощи, не мог лежать. Такая жизнь пугала его по-настоящему. Он решил, что если ему суждено умереть, то это будет все равно что уснуть и все будет кончено. Но если ИЖС сработает как надо, то появится шанс вернуться к полноценной независимой жизни, к которой он так стремился. Кроме того, Вэну нравились его врачи, он доверял им. Так что если они дают добро, то он выбирает ИЖС.

Как-то воскресным днем я взяла напрокат автомобиль и поехала к Вэну, который жил в 100 км к юго-западу от Бостона, недалеко от границы штата Коннектикут. Я познакомилась с Вэном в той клинике, где ему установили ИЖС. Один из врачей посоветовал мне поговорить с пациентом, чтобы порадоваться его перспективам. Когда я сказала Вэну, что я врач-пульмонолог и хочу узнать, каково это — жить с ИЖС, его лицо расплылось в улыбке. Он сказал, что если я на самом деле хочу узнать о его жизни, то мне надо поговорить с ним не здесь, между двумя осмотрами, где он нервничает и отвлекается от разговора, ожидая, когда его вызовут. Для разговора, сказал он, мне стоило бы навестить его дома. Я с энтузиазмом приняла это приглашение. Мне хотелось знать, как и куда он втыкает вилку аккумулятора, хватает ли длины шнура, чтобы, например, сходить ночью в туалет, и что происходит, когда звучит сигнал тревоги, удается ли Вэну хладнокровно реагировать. Мне было интересно узнать, как он приспособился к новым ограничениям жизни с ИЖС и не жалеет ли он порой об имплантации.