Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. В двух томах

Формально данное дело относилось к категории трудовых споров, рассмотрение которых, в соответствии со ст. 92 «Положения о судоустройстве РСФСР» (1922), должно было осуществляться особыми трудовыми сессиями народных судов, образованными при каждом губернском суде в составе одного постоянного судьи и двух постоянных членов суда: одного — от местного губернского профсоюзного совета, другого — от местного губернского отдела труда. Такой подход имел своей целью формирование коллегий из наиболее компетентных в разрешении трудовых дел лиц, обеспечении связи трудовых сессий с деятельностью профсоюзов и отделов труда, и тем самым был призван гарантировать законность при разрешении дел, относящихся к трудовым конфликтам.

Эти коллегии рассматривали специальные категории дел: все гражданские иски, вытекавшие из трудовых отношений, независимо от суммы иска и личности ответчика; все уголовные дела по нарушению законов и других нормативных актов о труде, коллективных договоров; дела, связанные с воспрепятствованием работе профсоюзов, с заведомой постановкой работника в условия, при которых он утрачивал или мог утратить трудоспособность, независимо от служебного или должностного положения обвиняемого (Циркуляр Верховного суда РСФСР от 16 июля 1924 года // Государственный архив Курганской области (ГАКО). Ф. №р 178. Оп. 1. Д. 15. Л. 196).

«Положение о судоустройстве РСФСР» (1926) включало специальную главу «Об особых сессиях народного суда по трудовым делам», в которой был закреплён статус членов этих сессий — они избирались сроком на один год, а в отношении судебных прав и обязанностей, судебной и дисциплинарной ответственности за преступления и поступки, совершённые в связи с исполнением своих обязанностей, даже приравнивались к народным судьям.

Однако невыплата заработной платы (гонорара) В. В. Маяковскому была отнесена к компетенции товарищеского дисциплинарного суда, поэтому его заявление принято к рассмотрению не трудовой сессией народного суда, а Товарищеским дисциплинарным судом при МГСПС.

Подобные судебные инстанции были организованы в соответствии с «Положением о дисциплинарных товарищеских судах» (утв. Декретом СНК РСФСР от 5 апреля 1921 года) в «целях поднятия трудовой дисциплины и производительности труда до наивысших пределов», при Губернских Советах Профессиональных Союзов (Губпросветах), а также при Уездных бюро Профессиональных Союзов (Упрофбюро), причём их компетенция распространялась на все без исключения предприятия и учреждения страны, рабочих и служащих, а также их руководителей.

Последовательная интеграция различных общественных комиссий вместе с товарищескими судами в общую систему советского правосудия справедливо рассматривалась властью как важнейший элемент демократии «снизу».

Маяковский потребовал от ГИЗ выплаты ему авторского гонорара за уже опубликованную пьесу «Мистерия-буфф», так как ещё в апреле 1920 года он передал рукопись в литературный отдел Наркомпроса (ЛИТО) для предварительного согласования.

Несмотря на наличие отношения от 01.04.1921 г., направленного в издательство за подписью заместителя заведующего Театральным отделом Главполитпросвета В. Э. Мейерхольда с пометкой «печатать в самом срочном порядке, так как „Мистерия“ имеет исключительное пропагандистское значение», в результате бюрократических проволочек сделано это было только через четыре месяца. ГИЗ в своих ответах ссылался на объективные причины — отсутствие бумаги.

В начале апреля 1921 года В. В. Маяковский уже обращался с жалобой на волокиту в комиссию ЦК РКП(б) по делам печати: «Мною подана неделю назад книга „Мистерия-буфф“. Требование на издание этой пьесы, даже в первой редакции (пьеса переработана в связи с событиями наших дней), признанной ТЕО образцовой в ком. репертуаре, долго мотивировано настойчивым спросом со стороны рабочих театров. Пьеса отклонена „за недостатком бумаги“ с примечанием „на рецензию не поступала“. Как может отвергаться непросмотренная книга? Разве нельзя усомниться в недостатке бумаги, видя прилагаемый здесь список с 50-тысячным тиражом макулатуры? Тем более возмущает такое отношение, что „Мистерия“ многократно „прорецензирована“ в рабочих районах, где она читана мною под энтузиазм слушателей».

Проинформировав комиссию о состоявшемся 30 января очередном диспуте, посвящённом революционной пьесе, Маяковский спрашивал партийных товарищей: «Есть ли другое произведение, могущее так оправдать требование об издательстве? Если вещь, так аттестованная и продвигаемая с такой энергией, не может выплыть из Госиздата, то что делается с другими книгами, у которых нет родственников, вылавливающих их из Госиздатских корзин и госиздатской канцелярщины? Любой автор подтвердит, что это не случайность, а система. Надо освободить литературу от хозяйничанья Вейсов».