Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. В двух томах

Затем он направил заявление в юридический отдел Московского городского совета профессиональных союзов (документ принципиальный — приведём его полностью):

«В юридический отдел МГСПС

от. В. В. Маяковского

Заявление

Обращаю Ваше внимание на расправу, учиняемую Государственным Издательством надо мной — работником поэтического труда.

Год назад Центрхудкол под председательством Наркома обсуждала театральный репертуар октябрьских торжеств и признала „Мистерию-буфф“ одной из лучших и первых пьес коммунистического репертуара. Постановка не могла быть осуществлена к годовщине, и я в течение нескольких месяцев перерабатывал „Мистерию“, на которую мною уже был затрачен ранее год поэтического труда. Пьеса до постановки была прочитана мною представителям ЦК РКП, МК РКП, ВЦСПС, Рабкрина, Главполитпросвета и других организаций, интересующихся агитискусством. По прочтении пьесы была принята единогласно, по предложению присутствовавших коммунистов (85 чел.) резолюция, требовавшая постановки „Мистерии“ во всех театрах РСФСР и напечатания её в возможно большем количестве экземпляров. Резолюция опубликована в „Известиях“ и „Вестнике театра“.

ТЕО Главполитпросвета, приложив резолюцию и требование нескольких рабочих и красноармейских театров о присылке пьесы, отправило в Госиздат отношение о срочном напечатании пьесы. 2 апреля мне выдали выписку распорядительной комиссии с постановлением: „ввиду отсутствия бумаги отложить“, — и с припиской: „книга на отзыв не посылалась“. Я указал гражданину Вейсу, что мотивировка недостатком бумаги несерьёзна, так как, во-первых, Госиздат находит бумагу для печатания самой низкопробной макулатуры вроде пьесы „На заре новой жизни“ Дерябиной или пьес Сабурова; во-вторых, эта макулатура издаётся в стотысячном тираже, „Мистерию“ же можно издать в очень ограниченном количестве — только для нужд театров, тем более что переписывание этой весьма требуемой пьесы на машинке отнимает у Республики и бумаги больше и больше рабочих часов, на что гр. Вейс мне ответил, что, конечно, для крайне нужной вещи бумагу можно было бы наскресть, но мы не считаем таковой „Мистерию“ и вообще против „подобных произведений“. — „Как же, — спросил я, — вы догадались, что пьеса ненужная, если она на отзыв не поступала, а если мнение о пьесе было предрешено до прочтения, то зачем нужна комедия с постановкой этого вопроса в комиссии?“ Ответом удостоен не был. Пьеса была переписана от руки и в таком виде была послана мной в Донбасс, в Тверь, ДВР, в Прагу, в Берлин и т. д. В некоторых городах Республики и за границей, по имеющимся у меня сведениям, она вышла или должна выйти в непродолжительном времени. Так как постановка „Мистерии“ в Первом театре РСФСР встретила исключительно хорошее отношение рабочей массы и газет (статьи в „Гудке“, „Труде“, „Известиях“, в „Комтруде“ и т. д.) и вызвала снова огромное требование, я снова обратился в Госиздат. На это обращение председатель коллегии Госиздата тов. Мещеряков мне сказал, что пьеса рабочим непонятна, ему лично она не нравится, что статьи и анкеты (собираемые в театре анкеты блестяще подтвердили понятность, нужность и революционность „Мистерии“) не убедительны, так как статьи пишет советская интеллигенция, а анкеты заполняют советские барышни, а его может интересовать только мнение рабочих. Тов. Мещеряков предложил устроить спектакль исключительно для рабочей аудитории и позвать его, чтобы он лично убедился в производимом впечатлении. Проверял ли когда-нибудь Госиздат таким образом беллетристическую чепуху, издаваемую им, — не думаю: за это б по головке не погладили.

Я заявил тов. Мещерякову, что нравится ли ему пьеса или нет, меня не интересует. Пьесы пишу не для Госиздата, а для РСФСР, но для испытания последнего средства на проверку согласился. Через МГСПС, при содействии тов. Охотова, был организован спектакль исключительно для рабочих-металлистов (ни один посторонний, даже по моим запискам, на спектакль попасть не мог). Несмотря на то что я сообщил о спектакле тов. Мещерякову заранее и он обещал быть, тов. не пришёл.

После спектакля, прошедшего под шумное одобрение зала, была единогласно принята резолюция, в которой „Мистерия“ приветствовалась как пролетарская пьеса, требовалось её издание в возможно большем количестве экземпляров и выражалось негодование по поводу госиздатского отношения к „Мистерии“ (резолюция в „Вестнике театра“).