Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. В двух томах

Несмотря на имеющуюся агентурную информацию, все эти государственные преступления полиция предотвратить не смогла (или не захотела), поэтому А. А. Лопухин был обвинён в непринятии должных мер по наведению порядка и снят со своего поста. Однако вскоре он был назначен губернатором Эстляндии (нынешней Эстонии) — ничто в этом чиновничьем мире не меняется… Проведя собственное расследование секретной деятельности департамента полиции, Лопухин довольно скоро убедился в том, что многие антиправительственные акции, в том числе резонансные террористические акты, совершены с ведома, а порой и при непосредственном участии сотрудников полиции, о чём лично доложил императору. Поддерживая контакты с известным левым публицистом В. Л. Бурцевым — издателем исторического журнала «Былое», — в неформальной беседе с ним он сообщил ему совершенно секретные сведения о том, что руководитель боевой организации эсеров Е. Ф. Азеф является платным полицейским агентом по кличке Раскин. Эту информацию также подтвердил журналисту бывший сотрудник полиции Л. П. Меныциков, эмигрировавший во Францию. Бурцев срочно проинформировал об этом руководство ПСР. Немного позднее А. М. Горький попытался понять, почему и, главное, ради чего такой значительный человек (Азеф был прототипом героя его рассказа «Карамора») согласился на постыдную работу предателя, — и не нашёл ответа…

4 мая Маяковский уведомил 3-й уголовный департамент Московской судебной палаты о том, что его защитником в суде будет присяжный поверенный П. П. Лидов, известный в Москве тем, что защищал революционеров pro bono.

По своим политическим взглядам, если можно было так назвать некий бессистемный набор из фрагментов различных радикальных теорий, юный Владимир Маяковский был очевидно более близок к социалистам-революционерам и анархистам, если быть более точным — к представителям движения анархо-коммунистов («безначальников»), которое возглавляли Степан Романов («Бидбей») и Николай Дивногорский («Пётр Толстой»), чем к большевикам. «Безначальники» из всех видов политического сопротивления предпочитавшие исключительно террор, выступали за вооружённые грабежи как лучший способ пополнения партийной казны, а также за экспроприацию промышленных товаров и продовольствия у частных продавцов для поддержания бастующих рабочих во время стачек. Абсолютно отрицая любые нравственные устои общества, они словно олицетворяли собой тот самый «грозный образ Закона Мстителя», о котором писал Леонид Андреев. [1.6.]

В соответствии с сегодняшними критериями анархисты, с учётом используемых ими методов борьбы за справедливость являлись обычными террористами, убеждёнными, что массовые террористические акты должны совершаться только по инициативе народных масс и только их представителями. Так, большой общественный резонанс вызвали показательные акции, осуществленные в Варшаве бомбистом И. Блюменфельдом из группы «Интернационал». Анархист взорвал одну бомбу в банковской конторе Иосифа Шерешевского — владельца крупной табачной фабрики в Гродно, а две другие — в шикарном отеле «Бристоль», располагавшемся в Краковском предместье столицы царства Польского. Несмотря на то что жертвой двойной террористической атаки был только один буржуа, получивший легкую контузию, генерал-губернатор Варшавы генерал от кавалерии Георгий Антонович Скалой приказывает разгромить, в буквальном смысле, выявленную анархистскую организацию. Герой Русско-турецкой войны и кавалер девяти боевых орденов, как известно, являлся сторонником самых решительных способов разрешения политических проблем. По его личному приказу 16 активных членов террористической ячейки, заключённых в Варшавскую тюрьму, были вскоре расстреляны во внутреннем тюремном дворе, без соблюдения обязательной в таких случаях судебной процедуры.

Судьба отомстит генералу. В 1918 году, после взятия Киева частями Первой Минской революционной армии под командованием комиссара большевика Я. К. Берзина и бывшего полковника царской армии беспартийного И. И. Вацетиса, был арестован его сын — штаб-ротмистр Кавалергардского полка Георгий Георгиевич Скалой — и по приговору коллегии Всеукраинской Чрезвычайной комиссии был расстрелян.

Мартын Лацис — главный украинский чекист, который любил пообщаться с представителями прессы, — в передовице еженедельной газеты «Красный меч», вышедшей в августе 1919 года в Киеве буквально за несколько дней до оставления города красными войсками, писал: «Для нас нет и не может быть старых устоев морали и „гуманности“, выдуманных буржуазией для угнетения и эксплуатации „низших классов“.