Жизнь за жильё

Сева резко наклонил голову и посмотрел в центр шеренги. Тимур? Какая, нах, жалоба? Заехал в хату нормально, говорил правильно, спал спокойно… Утром братва хлеб с ним ломала. Ну, какая, нах, жалоба! Рядом стоящие спортсмены отодвинулись от заявителя. Пожилой советник юстиции с интересом уставился на задержанного в брюках, рубашке и пиджаке.

— Слушаю вас внимательно, гражданин.

— Согласно Европейской конвенции по правам человека мы имеем право на просмотр телепередач. Особенно, программы «Время». В изоляторе должен быть телевизор.

Советник юстиции Романенко с удивлением повернулся к конвоиру:

— Кто такой?

Прапорщик милиции раскрыл журнал.

— Кантемиров, статьи 77, 102 и 218. Закреплён за старшим следователем челябинской областной прокуратуры, — главный конвоир поднял голову от журнала и добавил от себя. — В армии прапорщиком служил.

— Кантемиров, откуда такие запросы? — Надзирающий прокурор строго смотрел на просителя.

— В университете нам лекции читал сотрудник городской прокуратуры по фамилии Князев. Точно в такой же синей форме, и с такими же погонами. Вот он и сказал, что в каждом районном изоляторе должен быть цветной телевизор.

— Интересно, — восхитился советник юстиции. — И в каком же университете этот Князев лекции читал?

— ЛГУ имени Жданова. Заочное отделение, юридический факультет, — чётко по военному ответил бывший прапорщик Советской Армии.

— Кантемиров, так вы студент? — задумчиво спросил сотрудник прокуратуры, предвкушая увлекательный разговор с товарищем по цеху.

— Так точно, гражданин начальник.

— Разберёмся! — подвёл итог советник юстиции Романенко. — Ещё жалобы есть? Больше никому телевизор не нужен?

Неравномерный строй гордо молчал. Омерта… Закон молчания… Ничего не слышу, ничего не вижу, ничего не скажу. Круговая порука. И кто сейчас поручится за новичка, от которого только что прозвучала жалоба прокурору?

Дверь камеры закрылась. Молодые бандиты не знали, что делать. Вроде новичок при всём честном народе прокурору пожаловался, а с другой стороны за общее дело радеет. Телевизор в хату потребовал. Не для себя старается, а за благо воровское печётся…А вдруг принесут и подключат? Старший сиделец молчал и разглядывал новенького. Или уже не новенького? Затем с улыбкой хлопнул сокамерника по плечу.

— Не знаю, Тимур, как ты вчера там ментёнка уронил, но сегодня ты прокурора точно сделал. Хотя, я ни разу не видел телека в ИВС.

Сева всё же задумался… Обычно, в тюрьме есть доступ к телевизору, причём, смотреть его могут все зеки за редким исключением. В следственных изоляторах (СИЗО) телевизоры встречаются прямо в камерах. Правда, в некоторых закрытых учреждениях запрещено просматривать передачи в ночное время, после отбоя. На зоне несколько иная ситуация — телевизор обычно расположен в помещении воспитательной работы (ПВР). Разрешено им пользоваться только в отведенные часы, но опять же в некоторых учреждениях просмотр передач идёт почти круглосуточно. И чем выше положение человека в криминальной иерархии, тем ближе он сидит к экрану. Иногда это доходит до абсурдного — некоторые авторитетные уголовники создают сами себе неудобства — садятся так близко к телевизору, что смотреть его становится просто неудобно. Сева взглянул на Кантемирова.

— Ты, в самом деле, студент?

— В прошлом году учёбу закончил.

И тут с другой стороны подскочил Боксёрчик, ткнул пальцем в коллегу-спортсмена и взглянул на главного вора в камере.

— Студент!

— Точно — Студент, — воскликнул старший по хате и вспомнил про волю воровскую. — Братва, с этого дня наш Тимур будет Студентом.

Камера довольно загудела. Свой братан… Студент, так Студент… Гвардии прапорщик запаса вспомнил, как несколько лет назад командир мотострелкового полка, подполковник Григорьев, впервые назвал его студентом после поступления на заочное отделение юридического факультета ЛГУ, улыбнулся смотрящему и сказал:

— Веселее будет, чем Пожарник.

— Студент, если будут спрашивать, кто погоняло дал — отвечай Сева с Лиговки.

Тимур Кантемиров, он же — Студент, согласно кивнул…

Глава 9

Заместитель начальника Управления уголовного розыска ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области полковник милиции Борцов Максим Владимирович с раннего утра в своём кабинете взялся за телефон и начал решать непростую оперативно-розыскную задачу — найти в родном пятимиллионном городе двух уральских коллег и их клиента — своего лейтенанта милиции. Розыск не прошёл даром, двадцатилетний опыт не пропьёшь…

Через полчаса Борцов знал, что оперативно-следственную бригаду из Челябинска разместил у себя питерский РУОП. Максим Владимирович вытащил из ящика стола телефонный справочник с надписью: «Только для служебного пользования», раскрыв на нужной странице, нашел знакомую фамилию и набрал номер. Аппарат ответил после первого гудка.

— Слушаю, полковник Онегин.

— Здравия желаю, товарищ настоящий полковник.

Милицейский мир удивительно тесен, и Борцов, конечно же, знал о недавно присвоенном очередном звании товарищу по цеху с поэтической фамилией, поэтому и сделал ударение на последнем слове.