Жизнь за жильё

Расселись по нижним, «козырным» шконкам. Молодёжь камеры оказались рядом, Спикер сидел вплотную к столику и делал маленькие бутерброды единственным самодельным ножом в камере. Неторопливую беседу за чаем начал Тимур: вспомнил родной посёлок, свою секцию бокса, пару раз подколол Леху за пропущенные удары (смешок в зале…) и перевёл разговор на сплочённый коллектив своих старших корешей по боксу — Мару и Вершка. Сидельцы по привычке слушали внимательно, запивая бутерброды бодрящим напитком. Молдаванин слушал с интересом, глотнул чая и перебил былинника:

— Подожди, Студент. А кто в основном рулит-то спортсменами — Мара или Вершок?

Оба старшие хаты сидели рядом, и Сева внимательно посмотрел на Тимура. Былинник сделал театральную паузу, привлёк внимание остальных сокамерников, поставил чашку на столик, наклонился вперёд и ответил вопросом на вопрос:

— Подожди, Молдаванин. Почему ты цепляешься к моим словам и постоянно задаёшь вопросы?

Рука с бутербродом любопытного зека так и замерла на полпути. Вторая рука с кружкой опустилась на колено. Встречный вопрос застал Молдаванина врасплох. Обычно в камере взрослым ворам так не отвечают. На кону репутация и авторитет… Тимур взглянул на Севу, перевёл глаза на его соседа и продолжил нажим:

— Молдаванин, ты вчера интересовался моими корешами по пожарке, до этого спрашивал о моих армейских друзьях. Не много вопросов? Ты ещё меня за порядочность спроси…

Получилось так, что в камере при всех приличных арестантах и в присутствии смотрящего, молодой первоход начал реально спрашивать за тюремные понятия с матёрого преступника с несколькими ходками за спиной.

Вообще, зеки к своим сокамерникам относятся вполне нормально… Примерно так же, как и простые граждане к своим товарищам на свободе. Но, в местах лишения свободы более строгие правила жизни, и сейчас юный арестант при всём честном народе предъявляет вору претензии за слова, не соответствующие негласным тюремным законам.

В тесноте небольшой камеры сложно скрыть повторяющиеся вопросы к одному и тому же зеку. Из глубин памяти остальных сокамерников всплыли и другие вопросы к первоходу. Сидельцы переглянулись — а ведь отчасти Студент верно говорит… В самом деле, не много ли вопросов?

У Тимура хватило мозгов не предъявлять никаких претензий к Савелию Симонову. Смотрящий всегда прав… Хватит с него и Молдаванина. Опытный арестант, не раз, и не два, побывавший в блатных словесных дуэлях, поставил кружку на стол, рядом положил хлеб с колбаской сверху, наклонился к Тимуру и тоже ответил вопросом на вопрос:

— Студент, ты мне предъявляешь за стукачество?

— Фильтруй базар, Молдаванин. Этого я не говорил. В нашей хате стукачей нет, — спокойно ответил молодой арестант и посмотрел в глаза оппоненту. — Предъявляю за порядочность. Отвечай за свои вопросы.

Тимур свёл свои претензии только к своей личности. Мол, он и так порядочный сиделец, «за общее» радеет, совершенно «чист» и нарушений тюремных правил жизни за ним не водится. Зачем к нему так много вопросов? С какой целью интересуемся?

Молдаванин откинулся назад к стене, снял с полки полотенце и шире расставил ноги. Боксёр автоматически прикинул расстояние до противника, подумал, что даст Молдаванину ударить первым, сам уйдёт нырком в сторону и на извороте зацепит левым кулаком сбоку височную часть головы противника. Удар опасный, височные кости хрупкие, но и тюремная камера не ринг…

Сева заметил, как Спикер мазнул взглядом в сторону Тимура и перекинул нож из руки в руку. У смотрящего перед глазами возникла картина, как только что, полчаса назад Студент с азартом гонял своего кореша по тюремному двору. Бунт на корабле? Эти двое раскидают хату, как нечего делать. Оба дерзкие и умеют драться. И если сейчас начнётся махач в камере, то победит молодость. И победит в виду явного преимущества. А если ещё Спикер и за нож схватится — быть беде… Доигрались, бл…, в вопросы и ответы.

Смотрящий по камере — человек по определению опытный, умный и спокойный. Для авторитетного вора такого уровня физическая сила особой роли не играет. Не царское это дело — с молодыми в своей же хате махаться. Савелий в упор взглянул на Тимура:

— Студент, будь проще и перегрузи думалку. Сегодня ночью выйдешь со мной.

— Пусть первоход вначале за базар ответит, — упрямо возразил вор и намотал полотенце на кулак.

— Ша, Молдаванин. Базар оставляем до завтра.

Опытный зек взглянул на смотрящего, кивнул, откинул полотенце и потянулся к кружке с остывшим чаем. Порядок и дисциплина в тюремной камере…

Кантемиров знал, что слова «будь проще» означают, что сегодня ему никто не причинит вреда, тут сидят обычные люди, которым не нужны проблемы. Слова «перегрузи думалку» молодой зек слышал впервые и по смыслу прикинул, что для ответов на свои претензии его просят подождать до завтра. Интересно, куда его выведут сегодня ночью?