Жизненная сила

Несколько голосов тут же выразили поддержку. Разве это не очевидно?

Но капитан, казалось, не разделяет их мнения. Она посмотрела на девочку - поклонницу реморов и своим спокойным, ровным, всегда радостным голосом спросила:

- Другие предложения?

- Это гиперфибра? - осторожно спросил кто-то.

- Иного ответа я не вижу, - призналась Уошен.

- Но ведь мост был уничтожен Событием, - заявила девочка. - В наших учебниках написано, что он стал коричневым и слабым, и каким-то образом все его части развалились начисто.

Уошен моргнула, давая девочке почувствовать ее значительность.

- И это не просто гиперфибра, - заторопилась девочка. - Ведь оно очень тяжелое, а гиперфибра была легкой. Так?

Уошен пожала плечами.

- Лучше расскажите, как вы это нашли. И где.

Девочка попыталась рассказать все как можно подробнее, стараясь при этом быть максимально честной, лишь не упоминая о том, чем они перед этим занимались. История в ее устах получилась вполне правдивой и заслуживающей всеобщего доверия.

Но тут возмутился ее случайный возлюбленный.

- Я первый это увидел! Я, а не ты.

- Отменная наблюдательность. - попыталась помирить их Уошен. - У кого бы она ни была.

И девочка быстренько прикусила свой беспечный язычок.

- Ну и на что же это похоже, по-вашему? - поинтересовалась Уошен.

- На кусок неба!

- Только это ярче.

- И бугристое какое-то.

- Это похоже на крошечный-крошечный макет Великого Корабля, - предположила девочка, тайком сглатывая солоноватую кровь. - Эти шишки - ракетные сопла, видите? Ну и пусть они маленькие. На картинах, конечно, не так, но…

- Да, сходство есть, - подтвердила Уошен и, глядя на разрушенные горы, положила руку на бедро, - Честное слово, есть. Но я не знаю, что это такое.

Глава восемнадцатая

Следующие сто восемь лет найденный артефакт пролежал в хранилище, завернутый в чистое пурпурное покрывало из шерстяной коры и запихнутый в стальной погребец, спроектированный специально для этой цели. Ааслин с ее командой долго забавлялась, разгадывая его секреты. Но в конце концов им заинтересовался один из Вице-премьеров, и еще через два цикла землетрясений вместе со взводом отобранной и преданной охраны они забрали его, на всякий случай убрав с глаз оружие, но явно подозревая что-то нехорошее.

По многим причинам эти сто лет были названы веком Процветания.

Народившихся за это время людей, зрелых, хорошо образованных и воодушевленных, наконец стало достаточно для утверждения новой новой индустриализированной нации. Между городами и крупными селениями, отстраиваемыми после каждого землетрясения, пролегли сети отличных ровных дорог. Еще большим достижением можно было считать грубые передатчики, развешанные на всех высотах, которые позволяли всем желающим сообщаться друг с другом на расстоянии в тысячу километров. Неуклюжие буравы пронизали почву, добравшись до расплавленного железа, и через эти скважины простейшие геотермальные растения поставляли необходимые материалы для множества лабораторий, заводов и стремительно богатевших жилищ. И все же жизнь на Медулле продолжала оставаться тяжелым и жестоким делом. Но если это и признавалось, то признавалось не публично. Перед внуками старательно расписывались успехи новых туалетов на биогазе, окультуривания жуков для производства высококалорийного мяса и создания легких самолетов, которые при благоприятной погоде могли ползать в нижних холодных слоях атмосферы. Капитаны вдохновляли и призывали своих потомков к мужеству, но на самом деле были едва ли не единственными, кому действительно требовалось это мужество. Ведь здешняя жизнь, хотя и не могла сравниваться со спокойным комфортом жизни на Корабле, для молодого поколения была нормой. Более того, она постоянно улучшалась и становилась все более предсказуемой. Так что, если бы они знали об отчаянной тоске капитанов, то испытали бы лишь чудовищное удивление и даже сострадание.

Век Процветания завершился созданием грубого, но сильного лазера, сконструированного Ааслин из всяких остатков и приспособленного к местным условиям. А затем и улучшенного неутомимым энтузиазмом ее команды и других помощников.

Смотреть на действие нового лазера собрались толпы народа.

Его целью был избран именно тот самый загадочный артефакт с его, хотя и старой, но первоклассной гиперфиброй. Чтобы проделать в нем хотя бы крошечное отверстие, потребовалось полное напряжение пятидесяти геотермальных растений, напрямую дававших свою энергию новой лаборатории Ааслин, представлявшей собой узкую комнату, специально для этого созданную. Последовала серия микросекундных пульсаций, сопровождаемых каким-то монструозным ревом, будоражившим нервы и подчеркивавшим величие момента.

Миоцен сидела в контрольной рубке, крепко сжав руки.

- Стоп! - услышала она отрывистый приказ Ааслин.

Наконец-то.

Лазер был отключен, а сквозь свежее отверстие пропущен оптический кабель, так что инженеры смогли заглянуть внутрь и… забыли даже о присутствии Миоцен.

- Что там?