Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 2

Среди сохранившихся русских икон первой половины XIV века много таких, где соединяются, с одной стороны, дух византийского влияния, и, с другой, – приемы, укоренившиеся в русской иконописи в предшествующих столетиях. Вспоминаются характеристики московской летописи, упоминающей в 1340-х годах и византийских мастеров, и «русских родом, но греческих учеников», и русских.

В этот период святые князья Борис и Глеб становятся олицетворением русского православного идеала. В текстах Служб, написанных в их честь, подчеркиваются не только их знатность, княжеское достоинство, храбрость как воинов, но и стойкость духа, готовность к мученической смерти во имя общего христианского дела. Святые князья, изображены ли они на иконах как всадники-воины, с флагами военачальников, или стоящими рядом друг с другом, с мученическими крестами и княжескими мечами в руках, всегда сохраняют на лицах выражение смирения, скорби, спокойной сосредоточенности и, если можно так сказать, истинной и искренней Божественной любви.

Тип иконописи, где, как на иконе «Святые Борис и Глеб», органично соединялись старинная русская монументальность, нарядность, декоративная красочность с утонченностью духовных переживаний, играл большую роль в русской культуре XIV века – в Москве и Твери, Ростове и Новгороде. Среди икон этого типа выделяются псковские произведения со свойственным им сочетанием насыщенных оттенков зеленого, темно-красного и коричневого, а также крупными золотыми штрихами, сплошь покрывающими все одежды и говорящими о неземном свете.

В этот период существовал и еще один тип иконописи – он отражал вкусы народной среды: крестьян и широких масс городского посада. В простейших, почти схематичных композициях этого типа изображаются подвиги и чудеса святых, сцены евангельской истории. Эти иконы игнорируют нюансы эмоций, глубину молитвенных переживаний. Они напоминают о стойкости духа, о величии событий, вселяют надежду на помощь и заступничество святых. Такова, например, икона с изображением победы св. Георгия над драконом со сценами его жития.

Иконопись XV века сочетает уже сложившуюся к этому времени русскую художественную традицию с мотивами и идеями широкого православного мира, а также отражает ситуацию русской духовной жизни того времени. Иконопись этого периода достигла непревзойденного совершенства художественной формы. Русская иконопись этого периода выделяется своей монументальностью, внутренней силой и драматической выразительностью образов, смелой и свободной живописной манерой. Наиболее значительными представителями русской иконописной школы XV века являются Андрей Рублев и Дионисий.

С творчеством Андрея Рублева в иконопись вошли глубокая гуманность, возвышенная одухотворенность и идеальная просветленность образов, идеи согласия и гармонии. Ему принадлежат такие известные иконы, как «Троица Ветхозаветная», «Архангел Михаил», «Апостол Павел», фреска «Святой Лавр» в Успенском соборе Звенигорода. Дионисий увлекался скорее внешней стороной в ущерб психологической разработке образа человека. К числу его созданий отнесем икону «Богоматерь Одигитрия», а также фреску собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря «Поклонение волхвов».

После работы в 1408 году во Владимире Андрей Рублев занимает ведущее положение среди московских мастеров и ему поручают написать «Троицу Ветхозаветную». Это – икона, которую с наибольшей достоверностью можно считать написанной Андреем Рублевым. Об этом говорит Житие игумена преп. Никона Радонежского, а в XVI веке – постановление церковного собора, предписывавшего всем иконописцам изображать Святую Троицу так, как это сделал Андрей Рублев.

Икона «Троица», создана Андреем Рублевым в начале XV века для Троицкого собора в Троицко-Сергиевом монастыре. Изображенные на иконе в виде ангелов трое странников, присевших за трапезой, по мысли художника, воплощают в себе святую Троицу – справа изображен Святой Дух, слева Бог Отец, а в центре Бог Сын – Иисус Христос, который будет послан в мир людской для того, чтобы своими страданиями направить человеческий род на путь спасения. Все три фигуры и по облику своему, и по движению составляют единое целое. В то же время у каждого своя мысль, своя задача, своя судьба. Икона пронизана идеей жертвенности ради людей, идеей высокого гуманизма. Рублев сумел силой своей кисти, рядом условных знаков создать целую религиозную поэму. Каждый русский человек, смотрящий на икону, размышляет не только о религиозном сюжете, отраженном в иконе, но и о своей личной судьбе, вплетенной в судьбу многострадального Отечества.