Читаем Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 3 полностью

Несмотря на возросшую к началу XVII века значимость поместного дворянства, боярство сохраняло свое политическое и экономическое могущество. Боярская дума по-прежнему являлась важнейшим органом государственного управления, разделявшим вместе с царем прерогативы верховной власти. Это был орган боярской аристократии. Боярская дума представляла собой собрание представителей старинных боярских фамилий и выслужившихся приказных дельцов.

В ее составе было четыре думных чина: боярин, окольничий, думный дворянин и думный дьяк. Два последних чина, введенных еще Иваном Грозным, стали часто даваться представителям столичного и провинциального дворянства и видным представителям центрального приказного аппарата. Данное обстоятельство некоторые историки (В. Ключевский, С. Платонов) трактовали как падение роли родовой аристократии и усиление влияния московского и провинциального дворянства в этом важнейшем государственном институте, хотя ряд современных авторов (Г. Талина, П. Седов) отрицает этот факт.

На протяжении столетия численность Боярской думы увеличилась с традиционных 25–30 до 90–95 думных чинов. Особенно заметно возросло число окольничих думных дворян и дьяков. В 1681 году в думе было 15 одних только думных дьяков. Как логическое следствие этого процесса, обычной практикой во времена правления Алексея Михайловича стало создание существенно более компактной (не более 5–15 бояр) «государевой комнаты», «ближней думы». Наряду с этим создавались «комиссии на Москве», состав которых зависел исключительно от личной воли царя. Это обстоятельство внесло раскол в некогда единый клан родовой княжеско-боярской аристократии, и избавило монарха от необходимости постоянного согласования своего политического курса со всем составом Боярской думы.

Постепенно нарастает процесс бюрократизации работы Думы, из ее состава в 1681–1694 годы выделяется специальная Расправная палата с переменным составом подьячих. Численное преобладание в Думе на протяжении всего XVII века сохранялось за боярами и окольничими. Только в последней четверти XVII века произошло увеличение числа думных дворян и думных дьяков. Удельный вес боярства снизился, но все же составлял 40%, а вместе с окольничими – 71%. В то же время боярство имело подавляющее количество дворов (из общего числа, принадлежавшего членам Думы), соответственно и количество дворов, приходившихся в среднем на одного члена Думы, намного выше всех было у бояр.

Боярская дума оставалась верховным органом по вопросам законодательства, управления и суда. По свидетельству современника, царь Михаил Федорович, «хотя самодержцем писался, однако без боярского совету не мог делати ничего»[17]. Алексей Михайлович, несмотря на наличие более узкой по составу «ближней думы» и личной канцелярии (Тайного приказа), по всем основным вопросам советовался с Думой; более мелкие вопросы Боярская дума обсуждала без царя. Характерной особенностью деятельности Боярской думы в XVII веке явилась более тесная связь ее личного состава с приказной системой. Многие члены Думы выполняли обязанности начальников (судей) приказов, воевод, находились на дипломатической службе по совместительству. На заседаниях Боярской думы утверждались решения приказов (статейные списки). Дума была высшей служебной инстанцией государства. Боярская дума просуществовала весь XVII век, хотя ее значимость в последнее десятилетие века сильно упала.

91.6. Учреждения исполнительной власти и управления. Приказная система

XVII век по праву считается периодом расцвета приказной системы Московского государства, хотя уже к последней четверти века эта система начинает переживать упадок и разложение. Это была довольно запутанная и громоздкая система центральных правительственных учреждений, в которой отсутствовали как единые принципы их деятельности, так и четкое распределение функций между ними. Этим обстоятельством и объясняется вся трудность их классификации, но, по мнению большинства историков, все приказы, число которых к концу правления Алексея Михайловича перевалило за 50, делились на постоянные и временные. Громоздкая приказная система с ее централизацией и бюрократизмом с трудом справлялась с возлагаемыми на нее функциями, порождала волокиту, злоупотребления, взяточничество.

На протяжении XVII века зафиксировано до 80 приказов, при этом постоянно действующих было до 40. Ключевые позиции в приказной системе занимали следующие приказы: Казенный приказ руководил финансовыми вопросами; Посольский, ведал внешней политикой и торговлей; Разбойный, на нем была борьба с разбойниками. Военный (Ратный) приказ в то время уступал им по своей значимости. В складывающейся тогда системе приказов были учреждены специальные судебные приказы: Холопий, Разбойный, Поместный, Судебный.

Уже в первые годы правления династии Романовых восстанавливается приказная система государственного управления, которая первоначально не претерпела кардинальных изменений.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука