Жизнеописание оболтуса

— Мы выбрали это место исключительно из выгодного месторасположения, чтобы всем студентам было удобно добираться. Но уже через год мы планируем купить новое здание и переехать в него.

— А за год этот барак не развалится? — обеспокоенно спросила мама.

— Не должен. Раньше хорошо строили, — доверительно ответила дама и перевела тему. — А еще у нас работают лучшие преподаватели, а языкам обучают настоящие иностранцы. И бонусом у нас будет курс по пиару, это сейчас самое модное направление.

Надо сказать, что за исключением этих архитектурных непотребств и удобств, оказавшихся почему-то во дворе, несмотря на приближающийся Миллениум, академия предложила хорошие условия. За шестьсот долларов в год они давали диплом с двумя специальностями. Прямо как пиво по акции в супермаркете. Во-первых, в академии готовили таможенников, журналистов-международников и дипломатов. Это была первая специальность. Во-вторых, обещали бонусом выучить на переводчика. Список языков предполагался внушительный: английский, немецкий, японский, корейский и арабский. Конкурирующие вузы брали больше денег, а профессий предлагали на одну меньше. Резюмируя заседание семейного совета, мама объявила наше коллегиальное решение.

— Чтобы устроиться работать таможенником или дипломатом, нужны связи. У нас таких знакомых нет. Поэтому пойдешь в журналисты. Тем более, ты у нас всегда сочинения на пятерки писал. Язык берем английский. С японским или арабским фиг найдешь работу. А язык Шекспира сейчас нужен везде. Правильно?

Мы с папой усердно закивали головами. Решено. Внесли оплату за первый год обучения, и в сентябре я отправился грызть два куска гранита науки — по одному на каждую профессию.

Надо сказать, что преподавательский состав действительно был хорошим, правда, наполовину. Одни наставники работали в государственных вузах и приходили в нашу академию ради халтурки. Но в любом случае дело свое они знали. Остальные преподы оказались просто родственниками, знакомыми, родственниками знакомых и знакомыми родственников руководства нашего вуза. Друг ректора, сорок лет проработавший в сельской районной газете, рассказывал нам, как писать яркие заголовки. Свою богатую практику он смешивал с модными тенденциями проклюнувшихся там и тут «желтых» изданий.

— Дали по яйцам! Куры-несушки района стали призерами на областной выставке! В чем секрет их успеха?

— Немецкая техника снова утюжит наши просторы! Подержанные тракторы из Германии подарили спонсоры!

— Шок! Голодная смерть! Всех нас ожидает, если вовремя не закончим уборку!

— Сексуальные чемпионы устроят оргию в нашем районе! Администрация закупила партию элитных кроликов!

— Смертельные бои без правил! Тракторист огрел оглоблей механизатора. Какую тайну они скрывают?

— Проститутки, геи и наркоманы оккупировали дом в центре! Наблюдательные пожилые женщины на лавочке разоблачают пороки нашего общества.

На лекциях по PR сын ректора, металлург по основному образованию, старательно пересказывал нам содержание какого-то учебника по мудреной, но жутко модной в те времена дисциплине. Что понял, то и озвучил.

— Короче, пиар — это «публик релатионс», — сын ректора открывал блокнот. — Ага, у меня тут записано. Связи с общественностью — это коммуникативные функции управления. Поняли, да? Посредством которых компания адаптируется к окружающей среде, меняет или сохраняет ее во имя достижения своих организационных целей. Ох, и заумно пишут, блин. Короче, вот вы работаете в компании этим самым, пиарщиком. И надо как-то так вывернуться, чтобы про нее все говорили только хорошее, а про конкурентов — только плохое. Поняли, да?

Брат декана заведовал компьютерным классом.

— Так, нажмите кнопки включения. О, загрузилось. Теперь нажимаем кнопку «Пуск». Дальше я не знаю, что делать. В прошлый раз нажал что-то, и оно сломалось. Декан сильно ругался. Поэтому нажимаем «Завершить работу». Все поняли?

Преподавательницы английского языка сами в прошлом году окончили нашу академию. Девушки были такие симпатичные, что половина аудитории думала не совсем об учебе. Работали у нас и зарубежные специалисты. Больше всего повезло арабской группе: их обучал настоящий египтянин. С премудростями японского и корейского языков студентов знакомил китаец, который раньше работал на барахолке. В нашей английской группе преподавала иранка Лютфия. Ее потрясающий акцент я помню до сих пор. Alien — илаян, girl — гёль, student — стюдень, water — ватер и коронное throught — стлю. Женщина она была хорошая, напрягало только одно: Лютфия проповедовала бахаизм и постоянно подсовывала нам тексты с какой-то религиозной муйнёй. А однажды даже задала перевести на летних каникулах целую брошюру с молитвами.

Четыре года обучения пролетели быстро. Каким-то непостижимым образом я даже умудрился получить диплом с отличием. Настало время найти работу и приложить полученные знания за соответствующее вознаграждение.