Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны

Он овладел [землями] ал-хита'и[70] и других тюркских владык и правителей Мавераннахра и, испугав их, окончательно покорил и заставил тех из них, кто скрылся, искать себе убежища в отдаленных местах Китая. Около четырехсот городов составили его владение, и такое приобретение возвысило бы кого-нибудь иного, но это дозволенное явилось к нему без зова, чтобы украсить его. С его именем читали хутбу[71] с минбаров Фарса, Аррана и Азербайджана до самого Дербенда Ширвана, с того года, когда он внезапно напал при Хамадане на двух атабеков: Са'да ибн Занги[72], правившего Фарсом, и Узбека ибн Мухаммада[73], правителя Азербайджана.

Он взял в плен Са'да, а второй бежал от него ни живой ни мертвый, после того как покорились его главные союзники, такие, например, как Нусрат ад-Дин Мухаммад ибн Пиш-Тегин[74] и его вазир Рабиб ад-Дин Абу-л-Касим ибн 'Али, известный под именем Дандан[75]. Са'ду он даровал свободу, а Узбеку обещал не нападать на него и не притеснять его с условием, что оба они будут упоминать его имя в хутбе в своих странах и ежегодно вносить определенную дань в султанскую казну. Затем он продолжал завоевание стран так [естественно], как прилегают друг к другу трубки тростника, — без промедления и промежутка, без отсрочки или помехи.

Однако великое бедствие, происшедшее от татар, нагрянуло неожиданно, захлестнуло автора с его сочинением, со всем его имуществом, с чадами и домочадцами, пока не выяснилось, каково предопределение и что предписано по окончании бедствий тому, кого волной прибило к берегу. Поток поглотил всех его спутников, а он был испытан трудностями жизни и превратностями судьбы до конца своих дней. А иначе я не принялся бы /5/ за дело, к которому я не имею призвания, с израненной душой, больной мыслью и скудным запасом [знаний] в секретарском деле. Но прежде чем углубиться [в изложение], необходимо начать с предисловия с описанием происхождения татар и начала их переселения. А с Аллахом успех!

Глава 1 Рассказ о проклятых татарах, начале их дела и об их родине

Не один из тех, со словами которых считаются, рассказывал мне, что государство Китай (ас-Син) — обширное государство и обойти вокруг него можно за шесть месяцев. Говорят, что он окружен единой стеной, которая прерывается лишь у непреодолимых гор и широких рек. С давних пор ас-Син разделен на шесть частей, каждая из которых протяженностью в месяц пути. В такой части управляет хан, то есть «государь» на их языке, от имени великого хана. Их великим ханом, который приходился современником султану Мухаммаду, был Алтун-хан[76]. Они (ханы) наследовали Китай друг за другом — великий от великого, а вернее, неверный от неверного. Обычно они находились в Тамгадже[77], а это самая середина ас-Сина, и в окружающих местностях и перебирались в течение лета с одной стоянки на другую, переходя из области в область до тех пор, пока не наступала зима с ее мрачным лицом, а тогда они переходили воды Ганга вблизи Кашмира, останавливаясь на зимовку в прибрежной местности с ее прекрасными долинами и возвышенностями, подобных которым нет в других краях.

Охрана всего того, что оставлял государь, была тогда возложена на шестерых ханов, живших на землях ас-Сина. Среда них в упомянутую эпоху был /6/ человек по имени Души-хан[78] который был женат на тетке, по отцу, проклятого Чингиз-хана. Племя этого проклятого, известное под названием ат-темурчи[79] — обитатели пустынь, а зимовьем им служила местность под названием Аргун[80]. Они известны среди тюркских племен своим злом и коварством, и государи ас-Сина из-за их непокорности не считали возможным ослаблять им узду.

И случилось так, что, когда умер Души-хан, муж тетки кровавого Чингиз-хана, а Алтун-хан отсутствовал[81], Чингиз-хан посетил ее и выразил ей свои соболезнования. Затем она велела известить об этом Кушлу-хана[82] и Чингиз-хана — пишется через букву за' с точкой[83], — которые правили областями, граничившими с двух сторон с территорией умершего. Известив их обоих о смерти своего мужа, она еще сообщила им, что покойный не Оставил после себя сына и что если его место займет ее племянник Чингиз-хан, то он будет следовать по стопам умершего, содействуя обоим ханам и подчиняясь их воле.

Тогда они оба одобрили ее мнение о том, что она считала целесообразным, и посоветовали ей облечь его властью и закрыть брешь, образовавшуюся со смертью Души-хана. Они гарантировали ей поддержку такого положения по возвращении Алтун-хана в его резиденцию и пристанище его близким и сподвижникам. Чингиз-хан стал управлять тем, что было у Души-хана, и за небольшое время к нему примкнули зачинщики смут из числа негодяев — его соплеменников и злодеев из его рода — камней для смуты, огонь которой не угас и чьи острия не отскакивают и поныне.