Жизни Анны. Мистический роман

– Не рыпайся. Сиди дома. – Голос пожилой женщины с эхом раздался из-за спины. – Они уже перестреляли всех коммунистов, а евреев собирают в поезда, говорят, их перевозят, как скот, в трудовые лагеря в Польшу. Вон, всю семью Маравичей схватили вчера. Поэтому сиди дома.

– Тетя, я должна пойти. Это моя работа, я ответственна за библиотеку.

– Какая тебе работа? Все, кончилась советская власть. Немцы уже подступили к Москве, еще неделя – и будут маршировать по Красной площади.

– Тетя Нина, нужно, я должна пойти проверить, как там редкий фонд. Неспокойно мне на душе как-то.

– Глупая. Тебя схватят на улице, свои же сдадут. Все тут знают, что ты по отцу – еврейка, еще и коммунистка с партбилетом. – Тетя Нина ставит на стол кастрюлю с четырьмя большими варенными в мундирах картофелинами. – Лиза, не надо, не ходи, прошу тебя слезно. У нас полный погреб съестного, зиму переживем, может, весной разрешат сеять поля, вести хозяйство, так и заживем по-новому. На черта тебе эти книги сдались?

– В этих книгах история нашей Родины, ее культура. Я обязана пойти и спрятать самые ценные, что смогу забрать – принесу сюда.

– Ты только беду с собой не принеси.

На стенах Новгородского кремля висели красные нацистские флаги с черной свастикой, над главными воротами – портрет Гитлера. Немцы показали оставшимся новгородцам, кто теперь тут главный. Парк утопает в листве. Похоже, никто даже не думает его подметать. Везде слышится рев проезжающих мотоциклов и мельтешащие шаги редких прохожих.

В городе стало больше немцев, чем местных. Куда же все делись? Успели в Ленинград? А может быть, тетя Нина права, и всех забрали в лагеря или вообще расстреляли? Главное – идти спокойно и не смотреть в глаза фашистам.

Дверь в библиотеку закрыта. Все так, как я оставила перед вторжением. Хорошо, что успела раньше них. Я же чувствовала, что нужно идти, что еще не поздно.

Рев мотоциклов. Приехали. Нужно поторопиться… Главное, чтобы не увидели за шкафом…

Поздно.

…

Холодная стена. Мерзкое дыхание и стоны в ухо. Боль по всему телу.

Двор. Листья. Пистолет.

Боль в виске.

Тишина.

…

Крики. Чьи-то восторженные крики, кажется, перед боем.

Поле. Грязь и дождь. Ощущение большой рукояти меча в руке придает уверенности и смелости идти в бой, несмотря на дождь и грязь под ногами.

Деревня. Люди бегут прочь, бросая все. Но уже поздно, всех их ждет справедливая участь.

Крик детей. Какая-то женщина выкрикивает проклятия, все ее лицо в слезах и крови.

Меч. Люди. Кровь. Огонь.

                                        * * *

Анна открыла глаза.

«Черт, опять этот сон. Опять все заново», – подумала она, подымая голову с мокрой подушки.

В ванной Анна дала волю эмоциям.

– Это когда-нибудь прекратится? Сколько же можно… может, вообще не спать? Все только наладилось с Франком, так было хорошо. Но опять…

Взяв себя в руки, Анна легла в постель и попыталась уснуть, но страх увидеть продолжение или, что еще хуже, повторение сна не давал векам сомкнуться.

Анна вспомнила, что в греческой мифологии бога сна и сновидений называли Гипносом и изображали его с цветком мака. Его сын Морфий отвечал за погружение людей в сон. Оба – частые персонажи античной поэзии и живописи в эпоху Возрождения. Регрессивный гипноз открыл ящик Пандоры, разгневав древних богов. И в наказание они приносят одни и те же сновидения, убивая желание спать.

«Нельзя было экспериментировать со священным», – прошептала Анна, смотря в белый потолок в тщетной надежде поймать сон.

                                       * * *

– Я как-то плохо спал, снились странные сны, – жаловался утром Франк, протирая глаза.

– Да? Какие?

– Не помню, какие, помню, что не очень хорошие.

– Не мне одной было хреново.

– Прости, что?

– Ничего, Франк. Нужно скорее завтракать и выходить. Мама звонила, хочет тебе экскурсию провести по музею, рассказать историю города.

– Хорошо. Аня, все в порядке? – Франк склонил голову, чтобы посмотреть Анне в глаза.

– Все очень хорошо, Франк. Все очень хорошо, – так и не посмотрев ему в глаза, Анна быстро оделась, чтобы спуститься вниз в гостиницу на завтрак.

                                       * * *

3 января город уже немного пришел в себя после празднования Нового года: заработали все магазины, на улицах стало оживленнее.

– Посмотри на эту яму, это же Люксембург? – Франк, как маленький мальчик, обходил со всех сторон яму в асфальте на соседней с гостиницей улице.

– Какой еще Люксембург, это Великий Новгород! – с раздражением сказала Анна, выдавая своим видом, что ей не хочется идти в музей и что лучшее для нее – это остаться одной.

– Посмотри, вот, вот, – Франк тыкал Анне в глаза экран телефона с картой Люксембурга. – Эта яма, она по форме как страна, как Люксембург!

– Да хоть Германия. Что с того?

– Понимаешь, у вас в России здесь так много ям, что можно находить сравнения. Можно всю карту Европы найти.

Франк рассмеялся.

Лицо Анны перекосилось от гнева.

– Франк, хватит! Хватит постоянно унижать мою страну!

Прохожие оглянулись на резкий голос Анны.

– Но я не унижаю. Я не делаю этого. Это просто яма, она по форме как Люксембург…

– Франк, прекрати, пожалуйста!

– Аня, я…