Жизни Анны. Мистический роман

– За два с половиной года оккупации немцы сожгли почти все деревянные дома, людей вывозили вагонами в лагеря, многих вообще расстреляли или сожгли запертыми в домах или сараях. Знаешь, сколько осталось жителей в городе, когда Красная армия освободила Новгород?

– Нет, я не знаю. Это было ужасное преступление… Аня, понимаешь, я…

– Мама, скажи ему.

Анна не могла остановиться. В голове звучал голос воскресшей Лизы, готовой к сражению. Еще немного, еще одно лишнее слово Франка – и Анна-Лиза была бы готова разбить стекло и взять с музейной экспозиции старое советское ружье, застрелить им Франка – совершить долгожданный военный суд.

– Совсем немного, – тихо ответила Наталья Ивановна, сжимая из-за волнения руки.

– Немного? Пятьдесят! В городе осталось всего пятьдесят жителей, Франк!

– Es ist schrecklich, es ist einfach schrecklich!26

Анна встала вплотную к Франку, готовая наброситься в любой момент.

– Это все вы сделали!

– Нет, мы не знали, – попятился Франк. – Я не виноват в том, что случилось.

– Еще как виноват!

Лицо Анны сияло от одержанной моральной победы над немцем.

Франк покачнулся и сел на деревянную лавочку для посетителей, обхватив голову обеими руками. Наталья Ивановна, в негодовании посмотрев на дочь, принялась успокаивать немца.

Ничего, кроме презрения, Франк у Анны более не вызывал. И быстрым шагом она направилась через все залы музея к выходу, создавая невероятный шум от скрипящего паркета и дрожащих старых стеклянных витрин с берестяными грамотами.

                                       * * *

Анна вернулась домой к родителям собрать вещи. Отец успел остановить дочь у двери.

– Ты это куда собралась?

– В Питер.

– А Франк?

– С ним все кончено.

– Так пусть он уезжает, а ты оставайся дома.

Мудрость всегда проста и незамысловата.

Франку пришлось уезжать в полном молчании и одиночестве ближайшей электричкой до Петербурга. Он искал глазами Анну, но ее не было ни в доме у родителей, ни на вокзале. Анна неспешно гуляла по улицам вечернего города и представляла, что по возвращении на Вознесенский проспект уже ей придется съезжать из квартиры Франка.

Впереди еще пять дней новогодних каникул. Нужно было как-то отвлечься. Благо позвонил доктор Остапцов, предложив увлекательную работу по переводу научной статьи с немецкого. В исследовании приводились сведения о детях со всей Германии, утверждавших, что они помнят, кем были в прошлой жизни. Особенно подробно описывался случай пятилетнего Ханса Майера из Саксонии.

Когда Хансу исполнилось три года, он начал рассказывать, как ранее, до своего рождения, он жил в старом деревянном здании. У него было два старших брата и одна младшая сестра, все росли вместе в родительском доме, пока он с братьями не отправился воевать на фронт.

В четыре года Ханс играл в войну, проползая между мебелью в гостиной, сооружая из подушек окоп и укрытие; рисовал себя в танке и всегда с автоматом. Самым удивительным было то, что он помнил имена своих братьев и сестры, матери и отца, говорил странные вещи, порой абсолютно непонятные окружающим. Родители Ханса стали беспокоиться, когда ребенок начал рассказывать, как он убивал врагов, как получил ранение в голову, от чего, по его словам, и умер.

Семье Майер повезло с психотерапевтом, заинтересовавшимся данным случаем. При каждой встрече ребенку задавались схожие вопросы про его прошлую жизнь, семью, войну, его внешний вид. И каждый раз Ханс отвечал одинаково, что исключало мысль о детской фантазии. Уже на второй консультации Ханс первым делом сказал психотерапевту о своем другом, старом имени Петя; что он родился в маленьком городе, где очень длинная и холодная зима, при этом жаркое, но короткое лето; железная дорога проходит через весь город, и все дома стоят вдоль нее.

Спустя месяц работы с Хансом психотерапевт убедился в особом случае регрессивных воспоминаний, объяснить которые рационально не предоставлялось возможным. Мальчика направили в Берлин на комиссию специалистов, где Ханс всех сразу удивил заявлением, что его убили и захоронили в этом городе. На вопрос комиссии, кем он себя считает, четырехлетний ребенок из немецкой семьи ответил: «Я – русский солдат».

Анна решила проверить эту историю в интернете, и как удивительно ей было сразу найти большое количество новостей и даже интервью с мальчиком на немецком федеральном телевидении.

«Ханс Майер, с виду обычный пятилетний мальчик из Лейпцига, утверждает, что в прошлой жизни он был русским солдатом по имени Петр, родом из Сибири. Он пошел на войну в семнадцать лет и на протяжении почти четырех лет побывал на ключевых битвах восточного фронта Второй мировой войны. По убеждению Ханса, его прошлая жизнь трагически оборвалась от пули в Берлине за несколько дней до капитуляции», – писало саксонское СМИ.

«Молодой кинорежиссер из Берлина Хелена Крюгер приступила к съемкам кинокартины по мотивам воспоминаний пятилетнего мальчика», – гласила вторая попавшаяся на глаза статья.

– Вот обо мне бы кто фильм снял, – пробормотала Анна, – у меня еще ужасней история.