Жизни и судьбы тех, кто ждал…

– Ты в своем ли уме, дочка? Уж не сошла ли ты с ума? Али может жар у тебя? – Мать, перекрестившись, потрогала лоб у дочери. – Да вроде нету жара. Тогда чего ты несешь? Кому ты там нужна?

– Ему, ему я нужна. Мы с ним любим друг друга. Все началось еще два года назад, когда я стала вместе с тобой ходить на работы. У нас с ним любовь с первого взгляда.

– Дурочка, какая же ты дурочка. Он же из помещиков, зачем ты ему, голытьба нищая? Попользуется тобой и всех делов. Или уже? От того ты голову потеряла?

– Вот те крест, мама. – Встав на ноги, Лукерья перекрестилась перед иконой. – Цела я еще. Все будет после свадьбы. Мы так решили.

– Да кто же позволит ему на тебе жениться? Дурь какая! Он единственный сын, и невестку-голодранку его родителям не надо. Ох, смотри, прознают чего, так и выгонят нас с работы, придется уезжать неведомо куда иначе вовсе с голоду тут помрем. Я и так тут на волоске держусь. После того что твой отец учудил и меня сняли с кухни, я еще спасибо должна сказать что вообще работу дали. Хоть и за свиньями убирать.

– Вот потому что единственный, оттого и позволят ему выбирать себе невесту.

Но тут Лукерья была не права. Когда восемнадцатилетний Иван только было заикнулся о том, что хочешь взять в жены девушку не из их сословия, мать схватилась за сердце, а отец стукнул по столу и сказал, что не бывать такому.

– Не бывать тому, чтобы наш сын женился на голодранке! Или ты забыл, как ее отец поджигал нашу конюшню, да сам же в ней и угорел? И ты прекрасно знаешь, что для тебя уже есть невеста – Елена, дочь Степана Кузьмича, моего друга . Вот приедут они с Марьевки гостевать на Пасху, так и назначит дату помолвки. А там и свадебку сыграем.

– Но я жениться на ней не хочу, я не люблю ее. Моя душа лежит к Лукерье! – Иван пробовал возразить.

– Отца ослушаться посмел? Не бывать тому! Тогда жить будешь со своей Лукерьей , в избёнке, которая, того и гляди, скоро развалится. А женишься на Елене, так и быть, переведу ее мать из свинарки в прачки, повышу жалованье, да отправлю мужиков домик им подправить. Так что думай сам, тебе решать – сделать положение своей любимой лучше, чем есть сейчас, либо доживать с ней в нищете пока с голоду не помрете. Учти, тогда мать Лукерьи я выгоню , пущай где хочет, там и работает! Разговор окончен.

Иван вышел из дома и направился к дому своей любимой, он был на распутье – если выбрать любовь, тогда он обрекает и себя и Лукерью с ее матерью на еще большую нищету. А отец слово держать умел. Ежели женится по слову родителей, то обречет себя на жизнь с нелюбимой, но тогда Лукерья с родительницей станет жить лучше…

Толкнув калитку, он вошел во двор и постучал тихонько в окно спаленки.

***

Громко звонили церковные колокола , оповещающие о венчании Ивана Макеева и его невесты Елены Волковой. Во дворе усадьбы отца виновника торжества стоял дубовый, богато накрытый стол который ждал самых дорогих гостей.

Для крестьян в селе тоже устроили праздник, соединили дюжину столов и, хоть и скромные, но все же были угощения в изобилии. Для всего села это был праздник, но только не для Лукерьи. Услышав звон колоколов, она поняла – настал тот час, когда ее любимый против своей воли венчается с другой. Упав возле кровати на колени, она уткнулась в жесткий матрас лицом чтобы не было слышно ее завывания. Ее тело сотрясали рыдания, весь мир рухнул на тысячи осколков. И так захотела она…

В тот вечер, когда Иван пришел к ней с разговором, было так же пролито много слез.

– Давай с тобой обвенчаемся, тайно! Отец уже ничего поделать не сможет, поздно будет. – Выпалил парень, когда рассказал девушке о сложном выборе которому подверг его отец.

– Но я не могу позволить тебе жить в таких условиях, она обвела вокруг себя рукой, имея в виду небольшой участок земли и обветшалый домик.

– Я уверен, рано или поздно отец простит меня, мы вернемся в отчий дом и заживем. Все-таки я единственный сын, других у них не будет. Куда все его богатство девать? Отойдет, обдумает, да смилуется.

– Даже если это будет и так…Они же меня недолюбливают, а в случае венчания, да еще и тайного, вовсе со свету сживут и меня и мать. И жить я в твоем доме не смогу.

Они еще долго спорили, пока в конце концов Лукерья не выкрикнула любимому:

– Я прошу тебя, уходи! Я не выйду за тебя замуж! У тебя теперь будет своя судьба, у меня своя. Не рви мне душу и сам не мучайся. Следуй воле отца , он добра тебе желает! – После сказанного она развернулась и забежала в дом. Несколько дней подряд он приходил, но Лукерья не выходила на его просьбы.

А затем состоялась помолвка Елены и Ивана, а теперь и венчание. Вчера, накануне свадьбы, он приходил к ней.

– Любимая моя, давай сбежим. Я возьму с собой золотых монет, устроимся в городе, пройдет время , все забудется и мы сможем вернуться.