Жнец

— Бывает? — прошипел лучник, — Покажи мне еще одного человека, который ненавидит свое мастерство! Ненавидит, но ничего другого делать не умеет? Не из-за собственной тупости, а лишь потому, что его ничему другому не учили? Все неприятности в моей жизни связаны с луком. Абсолютно все! Ирония судьбы — лучник, которого тошнит при одной мысли о необходимости попасть в яблочко! Где ты еще такое видел?

— Знаешь, — я ухватил разгоряченного Эдварда под руку и повел его к дому, — мне очень не нравится убивать людей. Не нравится просто до скрежета зубовного. Особенно когда приходится резать глотки неплохим в общем-то парням, которым просто не повезло оказаться на другой стороне. Но это моя работа, мой долг, мой собственный выбор. И отвечать перед Святыми тоже придется мне. Не тем, кто отдавал приказы, — им бы со своими грехами разобраться, — а именно мне. Подумай об этом.

— О выборе и долге?

— О том, что ты можешь оказаться одним из тех самых неплохих парней…

Эдвард ничего не ответил и ушел в дом. Я облокотился на забор и тихонько выругался себе под нос. На душе было гадко, будто туда ушат помоев выплеснули. И не смертельно вроде, а настроения нет совершенно. Пойти, что ли, с егерями в орлянку сыграть? Так ведь там Ловкач, этот проходимец всех обчистил уже, поди.

— Какую тяжкую думу думаешь? — окликнул меня направившийся к нужнику Якоб. О, легок на помине!

— Егерей выпотрошил?

— Ага. Быстро они…

— Слышно чего?

— Завтра, край послезавтра еретики выйдут к городу.

— Да, Рауль что-то такое говорил, — зевнул я.

— И ты так спокоен? — прищурился мошенник, — А вот мне кажется, пора уже отсюда когти рвать!

— Не суетись, — хлопнул я его по плечу, — Его сиятельство не возвращался пока?

— Только приехал, ящик какой-то привез. Еле выгрузили.

— Пойду гляну, — заторопился я.

Раньше даже в голову не приходило поинтересоваться, как именно будут перевозить наконечники, а вот сейчас будто петух в одно место клюнул. Если тьма сумеет до ко- го-нибудь дотянуться…

Волновался я напрасно. Вместе со здоровенным коробом к нам в гости пожаловали сразу трое братьев-экзорцис- тов из местной миссии ордена. И, что было совсем уж из ряда вон, один из них оказался слепцом. По крайней мере, глаза его закрывала свернутая в несколько слоев льняная тряпица. В сочетании с традиционным кожаным одеянием смотрелась она на редкость зловеще.

— Заносите! — скомандовал крутившийся тут же Яциус Кларь, и четверо егерей поволокли сундук в дом.

Экзорцисты последовали за пыхтевшими от напряжения парнями, но больше внимания они уделяли не ящику, а слепцу: один вел своего незрячего коллегу под руку, второй придерживал перед ними двери.

— Десять штук? — подошел я к Раулю.

— Десять, — поморщился тот. — Еле выбил.

— Следовало ожидать.

— Где лучник? — глянув на карманные часы, засуетился Яциус.

— Зачем он вам? — Беспокоить Эдварда не хотелось. Пусть остынет для начала.

— Вы собираетесь защищать его от тьмы? — слегка склонил голову набок уставившийся на меня парень, — Или на каждый выстрел у вас новый стрелок припасен?

— Все так серьезно? — заволновался Рауль.

— Братья, как эти наконечники увидели, чуть в обморок не хлопнулись. С таким злом, говорят, им еще сталкиваться не приходилось. Один так и вовсе об Извечной Тьме заикнулся. И о том, достойно ли использовать ее воплощение даже в благих целях.

— Надеюсь, его заткнули? — уточнил граф.

— Разумеется, — усмехнулся Яциус, — Ну, так где лучник? Мастер-татуировщик до вечера ждать не будет. В последнее время у него очень напряженный график.

— Пойдемте, — вздохнул я.

Боюсь, Эдвард такому повороту событий рад не будет. А куда деваться? Даже одеяние экзорциста не защитит его от тьмы. А вот татуировки — вполне. «Нательные знаки как защита от скверны».

— Чего еще? — уставился на нас Рох, когда мы с Раулем зашли в комнату.

— Раздевайся, — без обиняков заявил я.

— Чего-о-о?! — опешил парень.

— До пояса, — уточнил придержавший дверь открытой Яциус.

— Не буду! — отказался Эд и вздрогнул, когда в комнату завели слепца.

— Если тебе не нанесут охранительные татуировки, — Рауль посторонился, пропуская братьев-экзорцистов к окну, — первый выстрел окажется для тебя и последним. Что, разумеется, не может устроить ни тебя, ни нас. Ты согласен?

— Надолго это? — стянул через голову рубаху поежившийся парень, который сразу сообразил, что спорить про- сто-напросто бесполезно.

— Вся процедура займет от силы два часа, — ответил слепец, и Эдвард заметно побледнел.

— Но… — с трудом выдавил из себя он. — Как же…

— Не волнуйся, тобой займется самый лучший мастер города и даже всей страны, — успокоил его Яциус, который с интересом наблюдал, как помощник татуировщика выкладывает из саквояжа на стол набор игл, спиртовую горелку и многочисленные баночки с краской.

— Подходите сюда, молодой человек, — позвал Эдварда слепец.

Мы решили им больше не мешать и вышли в коридор.

— Вы уже в курсе, что завтра на рассвете еретики планируют штурмовать город? — уточнил Яциус у графа.

— На рассвете? — поразился я. — Но ведь их войска еще на марше!