Жнец

Неужели она сменила одну клетку на другую? Конечно, эта комната была не такой безликой, но располагалась под крышей, под которой Морана не чувствовала себя в безопасности и намеревалась спать с ножом под подушкой и запертыми дверьми. И вот она снова готова пойти этим вечером ужинать за столом, полным незнакомцев. Вот она снова одна.

Вибрация телефона вырвала ее из размышлений. Морана достала телефон из сумки и открыла сообщение.

Тристан Кейн:Ты возбудилась?

Морана оглядела территорию, и на ее губах возникла легкая улыбка.

Я:Ты этого никогда не узнаешь.

Тристан Кейн:Узнаю.

Она хмыкнула.

Я:Из моего окна видно озеро.

Тристан Кейн:А из моего окна – твое окно.

Внезапно по коже пробежали мурашки, и Морана выглянула в окно, пытаясь рассмотреть его дом. Она увидела несколько зданий, расположенных за лесополосой, а потом вспомнила слова Данте.

«Его крыло самое маленькое по площади. А еще оно находится дальше всех от главного дома и других зданий, прямо у озера. Он живет там один».

Сердце подскочило к горлу, и Морана прищурилась в попытке найти то единственное здание, которое стояло в стороне от остальных. И она нашла его. Прямо возле озера. В то время как все остальные дома располагались в западной части поместья, это здание одиноко стояло на востоке, окруженное растительностью с одной стороны и водой – с другой. Наполовину дикое, наполовину прирученное. Совсем как этот мужчина. С такого расстояния она ничего не могла разглядеть внутри, но мысль о том, что он видел ее, наблюдал за ней вопреки попыткам Марони держать ее подальше, наполнила Морану незнакомым теплом.

Он видел ее.

Наблюдая за небольшим коттеджем вдалеке, Морана осознала, что ошибалась.

Она была не одна.

Больше не была.

Глава 5 Обладание

Близилось время ужина.

Женщина средних лет, явно из служебного персонала, час назад заглянула к Моране в комнату и принесла платье. Не проронив ни слова, она попросту отдала его, едва та открыла дверь, а потом ушла. При всей загадочности ситуации Моране было любопытно, зачем Марони прислал ей платье и стоит ли его надевать. К сожалению, другого варианта у нее не оставалось. Уезжая из дома, она не взяла с собой одежду и располагала только позаимствованными у Амары вещами, которые были повседневными и не подходили для подобного ужина.

Глядя на платье – длиной в пол, атласное, травянисто-зеленого цвета с длинными рукавами, скромным вырезом горловины, простой спинкой и возмутительным разрезом до самого бедра, – Морана покачала головой и сняла халат, надетый после душа. Платье село идеально, что настораживало, ведь прислал ей его Марони. Она точно знала это. А от того, что он рассматривал ее достаточно долго, чтобы оценить параметры, у Мораны волосы на затылке встали дыбом, и это было отнюдь не приятно. Подавив дрожь, она разгладила ткань и задумалась, не стоит ли пристегнуть нож. Взяв его с собой, она чувствовала бы себя в большей безопасности, но, если ее обыщут снова, она будет совсем без оружия. Как бы мучительно это ни было, ей придется оставить его припрятанным в комнате.

Расчесав волосы, Морана тщательно нанесла консилер, чтобы скрыть несколько синяков, оставшихся с ночи на кладбище. Закончив, накрасила ресницы тушью, а губы – кроваво-красной помадой. Однажды она уже совершила ошибку, попав в этот особняк неподготовленной, и больше ее не допустит. Ей была не по душе неуверенность, которая возникла, как только Морана увидела красивых женщин и особенно когда одна из них положила глаз на ее мужчину.

Ее мужчину?

Рука, в которой она держала помаду, внезапно замерла, зависнув в воздухе, и Морана уставилась на себя в зеркало с бешено колотящимся сердцем.

Ее мужчина.

Откуда это вообще взялось, черт возьми?

Между ними не было отношений такого рода, и Морана сомневалась, что они когда-нибудь возникнут. Даже притом что она принадлежала ему задолго до того, как узнала о его существовании. Даже притом что за минувшие две недели он, можно сказать, заявлял на нее права маленькими, едва уловимыми жестами. И впервые прикоснулся к ней в знак того, что она принадлежит ему (как бы старомодно это ни звучало). Морана закрыла глаза, вспоминая прикосновения его грубых мозолистых пальцев, скользящих по ее бедрам. Выдох. Кожа покрылась мурашками, по спине пробежала восхитительная дрожь. Она принадлежала ему. Теперь уже все в мафиозном клане знали об этом. Она знала об этом. Но был ли он ее мужчиной?