Жнец

– Я ударила его по голове, – слова, сказанные в темноту, сказанные ему, прозвучали еле слышно в тишине комнаты.

Тристан снова остановился, дожидаясь, когда она продолжит. Морана сама не знала, почему заговорила, но, как только начала, слова хлынули из нее потоком.

– У меня не было никакого оружия, – тихо произнесла она, и Тристан продолжил мыть ее волосы, внимательно слушая. Она чувствовала это по тому, как его пальцы двигались в такт ее словам. – Он пытался задушить меня подушкой. Кое-как мне удалось схватить лампу и ударить его.

Пальцы Тристана дрогнули. Набрав в ладонь воды, он осторожно вылил ее Моране по краю лба, так что она почувствовала, как пена стекает вниз.

– В итоге мы как-то оказались на полу, а он между моих ног.

Тристан замер.

Замер, источая столько опасности, сколько она не ощущала еще никогда.

Морана сразу же осознала свою ошибку и поспешила объяснить:

– Нет, нет. Не в этом смысле. Нет, он не тронул меня.

Она слышала его участившееся дыхание, чувствовала, как пальцы сильнее сжали ее волосы, но тело оставалось неподвижным, как у настоящего охотника.

Морана быстро продолжила:

– Я зажала его голову бедрами, чтобы обездвижить. А потом била его лампой по голове, пока он не потерял сознание.

Пару мгновений спустя Тристан снова начал смывать шампунь с ее волос. Морана вздохнула с облегчением и рассказала ему все остальное.

– Я сфотографировала его. Завтра запущу программу по распознаванию лиц. Как бы там ни было, он очнулся, и я помчалась к Данте, пока мерзавец не успел броситься за мной. Хорошо, что Данте был там.

Тристан издал тихий рык.

Морана в изумлении приподняла брови, но ничего не сказала. Она начала осознавать, что ее и впрямь привлекали животные звуки, которые он издавал.

– Мне, конечно, очень нравится это твое рычание, но ты можешь говорить словами, знаешь ли. – Спустя несколько мгновений молчания она уже решила, что он не ответит.

– Позже.

Одно простое слово, произнесенное едва сдерживаемым голосом. Морана расслабилась, давая ему время и возможность по-своему осмыслить произошедшее.

Он закончил мыть ее волосы, а Морана – принимать ванну, в которой уже начала морщиться кожа на пальцах. Через пару минут Морана обернулась и увидела, как Тристан достал полотенце и протягивал ей. Она встала, взяла его и вытерлась, когда он вернулся в спальню.

Морана спустила воду в ванне, вышла в погруженную в темноту комнату и заметила, как Тристан что-то ищет в комоде возле двери. Достав оттуда футболку, он подал ее Моране.

– Спасибо, – тихо поблагодарила она, натянув футболку.

Футболка дошла ей почти до колен, окутав его запахом. Она сделала глубокий вдох. Лучшая пижама из всех, что у нее были.

Тристан еще несколько раз что-то уносил из комнаты и возвращался снова. На четвертый раз он вернулся со стаканом воды и таблетками в ладони.

– Обезболивающее? – спросила Морана, глядя на него.

Он кивнул, не сводя глаз с футболки на ее обнаженном теле.

Закинув таблетки в рот, Морана запила их водой, после чего Тристан забрал стакан и поставил его на край комода.

Затем снова взял Морану на руки и отнес в кровать. Опустил на мягкий матрас и поднял вымытую ступню, чтобы ее осмотреть. А потом, ни разу не взглянув на Морану, принялся наносить мазь и перевязывать ноющий порез.

Морана наблюдала за этим, чувствуя, как сердце подскакивает к горлу. Она мельком видела его шрамы, видела покрытую пятнами кожу, ожоги, бугристую плоть, свидетельствовавшую о жесточайших пытках, которых она, вероятно, даже не могла себе представить. И все же в это мгновение, когда он обрабатывал ее небольшой порез, словно серьезную рану, какая-то маленькая, глубинная часть ее души, за которую она все еще держалась, высвободилась и была отдана ему. Если Морана что и поняла за прошедшие недели и что стало для нее прозрением за последние несколько часов, так это то, что человек, склонившийся над ней, никогда бы ее не убил.

Пускай он хранил молчание, Морана знала, что причина вовсе не в отсутствии чувств. Напротив, Тристан испытывал слишком многое, и, глядя на мужчину, стоявшего у ее ног, Морана поклялась, что переживет все это вместе с ним, что бы ни случилось. Ей посчастливилось найти нечто необычайно ценное в их сером мире, алмаз среди угля, лотос среди грязи. И она поклялась беречь его, как он того заслуживал. Ему нужно время, чтобы открыться, поверить, что она не бросит его однажды, и Морана даст ему время. Тристан этого достоин.

Она быстро смахнула единственную слезу, пролившуюся от того, как сложно ей оказалось привыкнуть, чтобы о ней так сильно заботились и залечивали ее раны. А еще потому, что, несмотря на все пережитое, этот мужчина все равно хотел оберегать ее, когда ей было больно. Как только он закончил, Морана убрала ногу. Забравшись под одеяло, она наблюдала, как Тристан снял футболку с джинсами и отбросил их в сторону, оставшись в одних черных боксерах.