Жнец

Я зачарованно слушала, не веря своим ушам. Всё пыталась соединить в одно внятное целое неудачника из рассказа с легендарным Ястребом и гиком Майклом.

– А потом Игровая компания начала рекламировать тестовый период, – вёл дальше Ястреб. – Они инвестировали в проект кучу денег и отчаянно доказывали, что все страшилки – чистый вымысел, а Игра абсолютно безопасна. Они предлагали возможность играть ежечасно и ежедневно, физически исчезнуть из реальности, и всё это бесплатно! Для такого, как я, кто бросил школу, не имел ни профессии, ни друзей, ни работы, невозможно было отказаться от соблазна.

Ястреб покачал головой.

– Когда я думаю о том, что тебе пришлось работать уже в десять лет, да ещё и заботиться о себе… Я был таким незрелым. Проигнорировал возражения родителей и связался с Игровой компанией. Они колебались, потому что мне не исполнилось восемнадцати, но всех кандидатов доставили в Америку и месяц гоняли по физическим и ментальным тестам перед допуском в Игру. Я успел стать совершеннолетним, поэтому попал в первую тысячу игроков.

Я была сконфужена.

– Но ведь сейчас только девятьсот двадцать девять Игроков-основателей.

– В начале нас была ровно тысяча, и ещё сотня кандидатов в резервном списке. Когда наступил Тот Самый День, когда надо было подписать документы и лечь в камеры заморозки, многие передумали. Те, что поздоровее, кому было что терять. Игровая компания задействовала всех резервных кандидатов, но всё равно не дотянула до тысячи.

Ястреб скорчил смешную рожицу.

– В последнюю секунду у меня тоже нервы сдали, но реальный мир пугал куда больше, чем заморозка, вот так я и оказался в камере. В начале Игры царил хаос, но постепенно всё утряслось. А когда десятилетний период закончился, а подопытные кролики остались в своём уме… ну, скажем, не более чокнутыми, чем в начале, Игра получила разрешение на коммерциализацию. Игротехники создали четыре новых мира: Звёздный Свет, Камелот, Ариэль и Эльфы, и к нам хлынули толпы.

Я кивнула.

– Те, что называют себя Первой волной.

– Точно. Игротехники поняли, что Игроки-основатели плохо уживаются с новичками, поэтому обновили первый мир и отдали его нам под именем Небеса. Он стал нашим убежищем от толп ломящихся в Игру незнакомцев, местом, где наши трудности в общении с людьми и некоторые… особенности… можно было спрятать от остальных игроков. – Он помолчал. – Думаю, это неприятное ощущение в моём горле из-за жажды. Тут есть что попить?

– Прости, но это не вагон класса люкс.

Ястреб вздохнул.

– Ну что ж, вот тогда и возникли мифы. Игроки-основатели получили собственный мир и впридачу бриллиантовые браслеты, что подчёркивали нашу особенность. Когда мы наведались в другие миры, то обнаружили, что нас окружает завеса таинственности. Люди смотрели на нас и видели не жалкую реальность, а выдающихся Игроков-основателей, которых сами и придумали. Все наши странности тут же прощались. До того момента мне приходилось всё время разбираться с проблемами в отношениях, на Небесах я был лишь одним из отщепенцев, но в других мирах… – Ястреб улыбнулся. – Я был легендой, а над легендой девчонки не смеются.

Я заставила себя улыбнуться в ответ, хотя понимала, к чему он ведёт, и мне это не нравилось.

– Тебе достаточно было улыбнуться, и они падали в твои объятия?

Он грустно хмыкнул.

– Примерно так. И я понятия не имел, что с этим делать. Поэтому сбежал и несколько лет безвылазно торчал в Небесах. Но потом проявилась главная проблема Игры. Во время теста на неё не обратили внимания, всё списывали на наши непростые характеры, а вот массовый наплыв в Игру расставил точки над i.

Я нахмурилась.

– В школе нам ничего не рассказывали о главной проблеме. Что пошло не так, и как с этим справились Игротехники?

– Никак, – ответил Ястреб. – Ты знаешь, что если в Игру попадают дети, то они никогда не взрослеют?

– Ага. Все знают, что без настоящего тела повзрослеть нельзя.

– Ну так вот. Игровая компания замалчивает этот факт, но взросление – только часть большей проблемы. Когда ты попадаешь в Игру, твоё тело замораживают, и оно не меняется, но то же самое происходит и с разумом. Сознание переживает события в Игре совсем как в реальности, но этот опыт не влияет на человека таким же образом. То, что в реальном мире изменило бы тебя и заставило повзрослеть, в Игре оставляет твои ключевые характеристики неизменными. Ты можешь научиться новому, завести друзей и врагов, но личность остаётся прежней. Доброй, злой, мудрой, глупой. Каким ты входишь в Игру, таким и остаёшься навсегда.

Я взъерошила волосы, переваривая информацию.

– Это из-за отсутствия настоящего тела?

– Частично да, а частично из-за того, что Игра сохраняет основные параметры твоей личности. Что бы ни произошло в Игре, как бы ты ни старался измениться, ничего не выйдет. Это всё равно что резину тянуть. На секунду растянется, и ты уже думаешь, будто чего-то добился, но потом всё схлопывается к изначальным размерам.

Я покачала головой.

– Но почему об этом все молчат?