Жнец и его тень

Если после долгих веков, в которые тебе было не хорошо и не плохо, а просто никак, удаётся ненадолго почувствовать себя живым и счастливым, разве захочется разговаривать с кем-то лишним, слушая неуместные восторги?

— Варвара, — к счастью, она взяла ведущего на себя, а тот не стал добиваться ответа обоих участников.

— Очень приятно! Скажите честно, вы профессиональная танцовщица?

— Я сегодня танцую второй раз в жизни, — честно сообщила Варвара, чем ввергла ведущего в театральное удивление.

— Вы определённо шутите! Очень смешно, ха-ха! В любом случае, этот приз ваш!

Он вручил ей шампанское и понёсся в другой конец зала, продолжая болтать — уже о чём-то другом.

Варвара сунула бутылку подмышку и попросила:

— Мне бы присесть. Немного кружится голова.

Когда они оказались на ближайшем диванчике, Варвара вложила шампанское жнецу в руки:

— Положи в карман, или как там ты это делаешь. Не могу больше пить. Кто же знал, что, когда я стану взрослой, каждый встречный родственник будет пытаться меня напоить...

— Ещё недавно по тебе было не сказать, что ты много выпила.

— Я держалась из последних сил. Мне очень хотелось... — Варвара сладко зевнула, прикрыв лицо ладонью, — боже, как спать-то хочется...

Она моргнула, пытаясь удержать непослушные глаза открытыми.

Долго не раздумывая, жнец подхватил её на руки.

— Что... ты делаешь?

— Исполняю твоё следующее желание, разумеется. То, где про спать.

— А...

Какое-то время Варвара ещё пыталась следить за происходящим, но потом окончательно сдалась и задремала, положив голову ему на плечо. Жнец не стал тревожить её сон перемещением через пограничье — пришлось честно идти по лестнице на второй этаж. Попадавшиеся навстречу гости понимающе улыбались — или вовсе не проявляли интереса, целиком занятые тем, чтобы удержаться на ногах.

Когда жнец осторожно уложил Варвару на старинную кровать, сняв туфли и укрыв одеялом, на фоне окна появился призрак — прозрачный силуэт в лунном свете.

Прабабушка, подражая живым, сделала вид, что присела на противоположный край постели.

— За что ты её так любишь, проводник?

— Почему вы думаете, что это любовь? — Жнец слишком привык быть профессионалом, слишком хорошо умел сохранять бесстрастность лицо перед клиентами. Пускай они и оба знали бессмысленность этого вопроса.

— Глаза о таком не лгут. Даже ваши, — губы призрака тронула понимающая улыбка.

Жнец бережно убрал с лица Варвары выбившуюся из причёски прядь.

— Не знаю, — он всё-таки ответил вслух. — И мне всё равно. Просто люблю.

— Я прожила хорошую жизнь. У меня был славный муж и талантливые дети, — прабабушка посмотрела на луну, будто вглядываясь в омут былого, — Но я тоже когда-то любила, сильно любила. Готова была всё ему отдать — и рассказала о фамильном золоте. Верила, что он станет героем. А потом выстрел, ещё один выстрел — и две смерти. Не стало моей любви — и того, кому не следовало доверять. Иногда я думаю, как бы сложилось, ежели бы я тогда промолчала? Может, в столицу бы переехали, может... а что теперь гадать?...

— Зачем вы мне это рассказываете?

— Так призраки, считай, одними воспоминаниями и существуют. Отчего бы не поделиться, если к слову пришлось?

Но жнец продолжал молча смотреть на неё, давая понять, что не собирается разгадывать туманные намёки.

— Попросить тебя хотела — или предостеречь, — наконец произнесла прабабушка, — Постарайся не стать для правнучки кем-то таким, как мой комиссар. Чтобы ей никогда не пришлось вспоминать — и сожалеть, что выбрала тебя.

И в этом коротком предупреждении будто собрались все страхи, все сомнения, которые нет-нет, а зарождались в мыслях, сколько ни пытайся гнать их прочь. Имел ли он, порождение пограничья, право занимать это место? Не должно ли оно принадлежать кому-то, у кого по венам течёт горячая кровь, чьи поцелуи не причиняют иллюзорной боли? Но права она, чертовски права — уже не отступился вовремя, уже занял. Значит, остаётся только идти до конца.

Промолчал. Но призраку и не требовался ответ. Она лишь снова посмотрела в окно и сменила тему:

— Хорошая ночь — чтобы уйти. Покажешь мне дорогу? Или опять скажешь ждать рабочей недели?

Жнец чуть оттянул бабочку и, подумав, снял её вовсе. Лучше вовсе без галстука — так меньше бросается в глаза, что одет не по форме. Чёрное и чёрное.

— Покажу.

Под властью чар стена с окном превратилась в ворота пограничья. Вдоль зыбкой тропы цвели голубые асфодели.

Глава 36. ⟰♛ Взятка практиканту

Утопающий во тьме большой актовый зал был заполнен едва ли на треть. По большей части собрались участники эзотерического кружка — и ещё немного случайных зевак. Олег не был разочарован лишь потому, что уже успел увлечься новой целью, а лекцию теперь воспринимал как добровольное обязательство. Хотя нет, всё-таки — немного разочарован. Магия была естественной частью быта предков — неужели даже историкам настолько неинтересно?

А вот что Олега приятно удивило — Третьякова действительно пришла. Даже если ей не нужны знания, то хотя бы о своих обещаниях помнить умеет, он же правда показал ей летающие крендели, которые печенье.