Жнец и его тень

— Я знаю, о чём ты думаешь, — Велеслав голову наклонил, искоса посмотрел в глаза, — колдун-самодур свои порядки наводит, совсем князю голову заморочил. Так будь мужиком, скажи перед всеми — вместе с казначеем на костёр взойди. Если духу хватит — слово даю, ни одной вороватой крысы больше не трону, пусть разбирают Старохронск по брёвнышкам.

Дружинник будто в камень превратился. Очень умело Велеслав слова подобрал — тут не просто рискнуть жизнью, жестокости воспротивиться, а прилюдно вора оправдать предлагалось. Тоже ведь нехорошо, не по правде...

С минуту Велеслав подождал а потом улыбнулся:

— Не можешь? Тогда делай, что тебе говорят.

Треск берёзовых дров, возносящиеся в небеса искры и агония предсмертных криков сливались в жуткую, невыносимую торжественную музыку.

Пока огненная башня не опала тлеющими углями, наставник стоял у самой границы пламенного круга, будто вовсе не чувствуя жара.

С той поры от него всегда пахло пеплом.

Глава 38. ⟰ Ученик чародея

Олег проснулся в четвёртом часу. Не стал валяться в кровати, зная, что из-за своей особенности больше не уснёт — просто встал и подошёл к окну. Было темно, лишь вдалеке, из-за ограды, пробивались отсветы уличных фонарей.

Удивительный сон. Кто-то, без сомнений, ужаснулся бы жестокости, с какой в далёкой древности разобрались с казнокрадом, но исторический факультет научил Олега не судить предков по нормам современной морали, жизнь тогда была другая — и люди другие. Пожалуй, крики и запах горелой плоти выносить было тяжело — но чудовища, порой пробивающиеся в бессознательное из-за ошибок в оккультных практиках бывали и пострашней. Словом, воспоминания, которые кому-то другому могли нанести непоправимую психическую травму, Олег воспринял со спокойным интересом.

Он решительно разделил себя нынешнего и себя прежнего — к чему волноваться о горечи и сожалениях, которые давно потеряли актуальность в веках? Только одно чувство привязалось, прижилось в сердце, как семена сорной травы в огороде — Олег вдруг ощутил мучительную тоску, что рядом с ним никогда не было кого-то, кто... например, разобрался с первой дорожной аварией, сводил в кафе в честь первой сданной курсовой... Отец и мать потакают всем капризам — но слишком заняты, чтобы просто быть рядом. Как там сказал князь: «Тебя шестнадцатый год пошёл, уже не мальчик — но мужчина»? Какими, оказывается, удивительно цикличными бывают истории разных жизней — примерно во столько лет и Олег остался один.

Велеслав. Велеслав, Велеслав, Велеслав... Наставник, единственный друг, больше, чем отец... Странно, до сегодняшнего дня Олег насмехался над теми, кто привязывается к звёздам кино, медийным личностям, блогерам — какой смысл тратить свою любовь на кого-то, кого даже никогда не увидишь? А теперь как будто сам испытывал если не что-то подобное, то очень похожее. Образ наставника возвращался в мысли, Олег вспоминал его глаза, его голос, запах вереска и пепла — и непроизвольно улыбался. Глупая иллюзия, которую, как он был уверен, легко развеять в любой момент — просто не хотелось. Слишком уж нравилось чувствовать себя... не одиноким.

Интересно, где он сейчас? Наверное, тоже переродился, живёт, работает. Выйдет та ёщё комедия, если заявиться в гости и сказать: «а вы знаете, в прошлой жизни вы были моим учителем!» Не уж, лучше оставить эту ситуацию не более, чем мысленным экспериментом.

Умывшись, Олег спустился в гостиную и как всегда осторожно открыл гримуар. Казалось бы, те же самые буквы, те же самые страницы — но нет-нет, а возникало странное состояние дежавю, когда казалось, что стол освещает не лампа, а лучины, нервно порхает гусиное перо, записывая всё новые и новые строчки...

Любопытный новый опыт увлёк Олега, и он просидел, перечитывая гримуар, до утра. В реальный мир его вернул разговор на повышенных тонах — где-то в прихожей.

— Пропустите меня! Я к этому, который тут... Олегу! Он сам меня пригласил!

— Молодой человек, мне об этом ничего не известно. Пожалуйста, оставайтесь здесь, пока я не удостоверюсь, что всё правильно.

— Мне что, на пороге, как проситель, торчать?!

Олег понял, что пора вмешаться. Выйдя из гостиной, он увидел давешнего ангела смерти с впечатляющих размеров чемоданом, от которого верная экономка защищала дом.

— А, вот и ты! — ангел смерти приветственно помахал рукой. — Эта женщина...

— «Эту женщину» зовут Арина Родионовна. Будь добр, обращайся к ней с уважением, если хочешь здесь жить, — осадил его Олег.

На лице ангела смерти отразилось отлично считываемое «ну и что ты мне сделаешь?», но, видимо, он вовремя сам вспомнил про магические круги, не пришлось напоминать вслух. Опустил глаза и принужденно буркнул:

— Извините...

— Олег Викторович, это правда вы его пригласили? — с сомнением уточнила экономка.

— Да... простите, что заранее не предупредил. Это мой друг...

— Рамзес, — подсказал ангел смерти, и Олегу с большим трудом удалось сделать вид, что так и надо.

— ... Рамзес. Я предложил ему пожить в моём доме, чтобы удобнее было делать общий научный проект.