Жнец и его тень

Простой и наивный жест доверия, но в нём было столько тепла, что сердце — а жнец давно забыл, где у него находится это сердце, оно уже триста лет как остановилось — вдруг дрогнуло, будто на короткий миг почувствовало себя вновь живым. Безумие, наваждение, дьявольский соблазн! Для жнеца привязаться к смертному — это то же самое, что садовнику привязаться к цветку, прекрасному, но недолговечному. Рано или поздно нежные лепестки увянут, пожелтеют листья, а стебель срежет неумолимый серп. Интересно, почему в должностной инструкции до сих пор не прописали прямой запрет? Или, может... это последнее испытание на профпригодность?

Мысли пронеслись и растаяли, как ненужные, неважные, неуместные. Хотелось просто наслаждаться этим теплом, остановить время, забыть о пропасти, что их разделяет... Руками соприкасаться нельзя — чтобы опять не увидеть проклятое пшеничное поле. Но что если положить ладонь на плечо, прижать к себе чуть сильнее, но осторожно, чтобы не напугать... Кажется, получилось. Не вздрогнула, не отстранилась. И сейчас, обнимая Варвару, жнец подумал, что, наверное, стоило показать ей Кощеев гроб сразу, в самый первый день. И, может быть, тогда в злосчастном отпуске он бы смотрел свой сериал не в одиночестве.

Внезапно Варвара закашлялась, резко выпрямилась, прижимая пальцы к горлу.

— Извини. Можно мне воды?

— Конечно, сейчас принесу.

— Поставить паузу?

— Не нужно, я быстро.

Жнец дошёл до кухни, наполнил стакан, а когда собирался вернуться, то услышал из холла возмущённое:

— Какого чёрта? Боже, какие бестолочи!

Кажется, вода вовсе перестала интересовать Варвару. Она остановила фильм на самом возмутившем её кадре и гневно указала на экран пультом:

— Ты только посмотри на них, а? Она случайно узнала, что он ангел смерти, и он такой: нам надо расстаться. И она туда же: да, наверное, надо. Что её не устраивает, я не понимаю! Что мужик в ночные смены работает, или что?

На какие-то несколько минут жнец даже всерьёз собрался завтра же написать жалобу в отдел планирования. Им там что, заняться нечем, если хватает времени над ним прикалываться? Из сотен фильмов Варвара выбрала именно этот! С другой стороны, вопрос, который несмотря ни на что продолжал его беспокоить, сейчас прозвучал непринуждённо и уместно:

— А если бы я был ангелом смерти?

— Интересная мысль, — девушка сморщила нос в деланном раздумье, — а знаешь, я бы обрадовалась.

— Обрадовалась? Серьёзно?

— Ну... да! Сразу бы стало понятно, почему ты такой немногословный, скрытный и плохо знаешь, как общаться с девушками. Ты не подумай, ты правда можешь не рассказывать, где ты работаешь, я слышала, у вас, в госбезопасности это не поощряется. Вот говорила мне мама не связываться с безопасниками...

Домыслы про госбезопасность звучали донельзя забавно. А вот кое-что другое, пожалуй, даже немного обидно. Хотя по сути справедливо.

— Значит, я не умею общаться с девушками?

— В определённых ситуациях, конечно, умеешь. Когда ты меня на окне поймал, я была уверена, что ты меня прямо здесь и арестуешь, пока дядя Кощей не вмешался. Но вот просто в быту... как будто боишься чего-то. Как человек, который никогда раньше этого не делал, но вбил себе в голову, что не имеет права на ошибку, — Варвара посмотрела на него с видом первооткрывателя, только что добравшегося до изнанки чужой души, и тут же смущённо потупила взгляд, — ой, прости. Такие вещи не принято говорить в лоб, да? И вообще, когда я вижу эту твою каменную физиономию эталонной богини правосудия, мне самой становится страшно.

Жнец честно постарался «сделать лицо попроще».

— Прости, это профессиональное. Я... ты воды просила, вот.

И поспешно поставил стакан на столик рядом с диваном. Варвара, которая уже потянулась, чтобы забрать его прямо из рук, в последний момент успела изменить траекторию, чтобы жест получился более-менее естественным. Странно, но никаких ироничных комментариев за этим не последовало, девушка просто сделала глоток и благодарно улыбнулась:

— Спасибо. Продолжим смотреть?

Жнец кивнул и вернулся на диван. Варвара подобрала пульт, но так и не включила, о чем-то задумавшись.

— Знаешь, — произнесла она после короткого молчания. — Я ведь ни разу ни с кем не встречалась, Мишку я не считаю, мы были типа парой дня три. А немногочисленные парни из группы как будто считают меня своим «братаном» и без стеснения обсуждают со мной, у кого на потоке самые красивые ноги. Поэтому если тебе кажется, что я веду себя как-то неправильно, то ты мне сразу скажи, ладно?

— Если двум... людям хорошо вместе, разве это может быть неправильно?

Улыбнулась. Как-то по-особому, словно сейчас он сказал именно то, что она хотела услышать больше всего. Хрупкий и невообразимо дорогой момент полного взаимопонимания.

Зазвонил телефон. Варвара гневно фыркнула, что её посмели отвлечь, но взяла трубку:

— Мам?

— Милая, ты где? — она не включала громкую связь, но голос обеспокоенной женщины было слышно всё равно. — У вас опять какая-то вечеринка? Я понимаю, ты уже взрослая, но уже почти ночь и... понедельник. Я волнуюсь.