Жнец у ворот

Маут толкает меня вверх по лестнице, через длинную анфиладу залов – в другую комнату с большим окном. В ней стоит запах реки и дождя. От света факелов комната становится белой.

Я поднимаю руку, чтобы прикоснуться к стене. Стена оживает, на ней проявляются смутные образы. Отдергиваю руку – и образы исчезают.

Я быстро прикасаюсь к стене снова и вглядываюсь в картины. Сначала я не могу понять, что на них изображено. Какие-то животные играют друг с другом. Листья кружатся на ветру. Дупла на деревьях обращаются в улыбающиеся лица. Эти образы напоминают мне Маму Рилу, я будто слышу ее голос, когда она рассказывает сказку. И тогда я понимаю: все эти картины – сказки для детей. Здесь жили дети, но не человеческие.

Наш дом, – сказали джинны. Значит, здесь была детская для маленьких джиннов.

Я прохожу из комнаты в комнату, поднимаюсь по лестницам на самый верх здания и останавливаюсь в круглой беседке на крыше, откуда открывается вид на город и реку.

Когда я касаюсь стен, в них снова всплывают образы. На этот раз это картины, изображающие разные виды города. В окнах колышутся занавески из оранжевого, желтого и зеленого шелка. На клумбах растут цветы, похожие на драгоценные камни. Гул радостных голосов напоминает о минувших счастливых временах.

По городу ходят его жители, одетые в дымно-черные одежды. Я различаю женщину с темной кожей и кудрявыми волосами, похожую на Декса. У другой – бледная кожа и светлые прямые волосы, как у Кровавого Сорокопута. Некоторые прохожие худощавы, другие – более полные, как Мама Рила до того, как попала в руки Империи. Но каждый прохожий движется с особой грацией, которую я до этого видел только в движениях Шэвы.

Никто из жителей города не идет в одиночку. Каждый окружен призраками.

Я замечаю мужчину с рыжими волосами и таким прекрасным лицом, что оно завораживает даже меня. Он окружен призраками детей и постоянно говорит с ними ласково, с любовью, которая пронизывает все его существо.

Я не различаю слов, но интонации ни с чем не спутать. В его речи звучит бесконечная любовь к призракам. Не осуждение, гнев или желание что-то выведать… И призраки, окружающие его, один за другим входят в реку – спокойные и умиротворенные, не задерживаясь долго на берегу.

Неужели это, в конце концов, и есть секрет работы Шэвы? Я просто должен давать призракам свою любовь, и она поможет им совершить переход? Не может быть. Это же противоречит всему, что она говорила мне о подавлении чувств!

Однако здешние призраки так спокойны! Даже более спокойны, чем они были при жизни Шэвы. Я не чувствую атмосферы страдания, которая всегда присутствует в Землях Ожидания. А еще призраков куда меньше. Небольшими группами они послушно следуют за созданиями в черном.

А одинокого Ловца Душ они постоянно осаждают десятками… нет, сотнями.

Из домов выходят новые жители, чьи тела похожи формой на человеческие, но состоят из черно-красного пламени, свободного и прекрасного. Я вижу детей, которые из подобия человеческих превращаются во всполохи пламени – и обратно, со скоростью трепетания птичьих крыльев.

Когда Ловцы Душ и их призрачные эскорты проходят мимо, остальные джинны расступаются перед ними и почтительно кланяются. Дети смотрят на Ловцов издалека, раскрывая рты. Они шепчутся между собой, и их поведение напоминает мне то, как ведут себя дети меченосцев, когда мимо них проходит Маска. Здесь и благоговейный страх, и уважение, и зависть.

Ловцы Душ не изолированы от прочих. Они разговаривают с другими, обмениваются репликами. Женщина-ловец улыбается пробегающему мимо ребенку, который на миг превращается в язычок пламени, а потом опять в человека, и в это время взрослый джинн ловит его за рукав. У них есть семьи, супруги, дети.

Перед моими глазами вспыхивает образ Лайи: мы с ней вместе, у нас общий дом, семья… Возможно ли такое чудо?

Образ города начинает колебаться. Одна картинка сменяется другой. Джинны обращаются в панораму своей долины, над которой поднимаются флаги наступающего войска. На зеленых флагах виден герб – пурпурное перо и раскрытая книга: символ Империи Книжников до ее падения.

Образы быстро сменяют друг друга. Молодой король человеческой расы въезжает в город со своим эскортом. Рыжеволосый джинн приветствует его, темнокожая женщина-джинн стоит с ним рядом, у ног замерли двое пламенеющих детей. Рыжеволосый увенчан короной, но явно тяготится ею, будто не считает себя предназначенным для нее.

Наконец я узнаю его. Цвет волос изменился, как и тело, но что-то в манере держаться выдает его. Это Безымянный Король. Он же – Князь Тьмы.

С обеих сторон от короля и королевы стоят двое одетых в пламя джинна-телохранителя с серпами из черного алмаза. Несмотря на то, что они сейчас не в человекоподобной форме, я узнаю телохранительницу, стоящую рядом с детьми. Это Шэва. Она с восторгом смотрит на Книжников, и он это замечает.

Образы меняются все быстрее. Король-книжник сперва лестью, потом обманом, а затем и угрозами пытается выведать секреты джиннов. Князь Тьмы отказывает ему, но книжник не сдается.