Жоржи Амаду. Капитаны песка

      - Он не полицейский, чтобы с ним так обращались. Он один из нас, это он правильно сказал. Мы подождем, пока вернется Пуля, и пусть он решит, что с ним делать. А того, кто хоть пальцем его тронет, я уничтожу, как полицейскую обезьяну, - и Сухостой навел на собравшихся пистолет.

      Толпа стала расходиться. Хромой плюнул с досадой:

      - Все вы трусы...- и пошел к своей собаке.

      Он уселся рядом с ней, и те, кто поближе, слышали, как он бормотал: "трусы", "трусы". Сухостой охранял Алмиро с пистолетом в руке. Амиро рыдал все громче и громче, глядя, как волдыри покрывают все его тело. Фитиль молил Господа проявить милосердие и не судить их слишком строго.

      Потом Фитиль вспомнил о падре. Он выскользнул из склада и направился к дому священника. Но по дороге он по-прежнему молился, и глаза его были полны страха перед мстительным Богом.

      Педро Пуля вернулся в склад вместе с Профессором и Жоаном Длинным. Им удалось провернуть весьма удачное дельце, и они вспоминали свой успех, то и дело прерывая обсуждение взрывами хохота. Кот вместе с ними участвовал в деле, но в склад не пошел, остался у Далвы. Первым, кого увидели друзья, войдя в склад, был Сухостой с пистолетом в

      руке.

      - Что тут у вас такое? - спросил Пуля.

      Хромой вышел из своего угла, за ним по пятам следовал пес:

      - Этот придурок, строящий из себя конгасейро, не дает нам сделать одно дело, - и указал на Алмиро.- У этого малохольного оспа.

      Жоан Длинный невольно отступил назад. Педро Пуля смотрел на Алмиро, а Профессор подошел к Сухостою. Мулат не опустил пистолет. Тогда Педро сказал:

      - Расскажи ты, Сухостой.

      - Вот он подхватил чертову оспу, - Сухостой указал на рыдающего мальчишку. - А эта горилла, словно полицейский, хочет вышвырнуть его на улицу, чтобы "скорая помощь" забрала его в больницу. Я не собирался вмешиваться, но парень не хотел уходить. Тогда они все вместе (Сухостой сплюнул) хотели побить его, чтобы заставить уйти. Но Алмиро сказал, что он один из капитанов, и что нужно дождаться тебя. Я решил, что он говорит правильно, и взял его сторону. Он ведь не полицейский какой-нибудь, чтобы так с ним обращаться.

      - Ты поступил правильно, Сухостой. - Педро Пуля хлопнул мулата по плечу. Потом посмотрел на Алмиро. - У тебя действительно оспа?

      Мальчишка только кивнул в ответ и снова зарыдал. Хромой закричал:

      - Я же говорю: нам ничего другого не остается. Мы не можем вызвать сюда "скорую помощь" - все на свете узнают, где мы прячемся. Надо оставить его на какой-нибудь улице, где много прохожих. Нам придется это сделать, хочешь ты этого или нет.

      - Кто здесь главный, ты или я? Ты что, хочешь по шее схлопотать? - пришлось повысить голос Педро Пуле.

      Хромой отошел, что-то бормоча себе под нос. Пес бросился ему в ноги, но Хромой дал ему пинка. Однако тут же спохватился и стал гладить его, издали наблюдая за происходящим.

      Педро Пуля подошел к Алмиро. Жоан Длинный хотел сделать то же самое, но не смог сдвинуться с места: слишком глубоко сидел в нем страх перед оспой, он был так же велик, как и его доброта. Только Профессор остался рядом с Пулей. Он-то и сказал Алмиро:

      - Дай-ка я посмотрю...

      Алмиро протянул руки, покрытые волдырями. Профессор сказал:

      - Это белая оспа. Настоящая сразу чернеет.

      Педро Пуля обдумывал ситуацию. В складе стояла полная тишина. Жоану Длинному удалось взять себя в руки и подойти поближе. Он шел, едва переставляя ноги. Казалось, для этого ему пришлось собрать всю свою волю, преодолеть самого себя. В этот момент в склад вошел Фитиль, а за ним - падре Жозе Педро. Падре поздоровался и спросил, кто заболел. Фитиль показал на Алмиро. Священник подошел, взял его за руку, внимательно осмотрел. Потом сказал Педро Пуле:

      - Его в больницу надо...

      - В оспенный батрак?

      - Да.

      - Нет, ни за что, - отрезал Педро Пуля.

      Хромой снова поднялся и подошел к ним:

      - Я уже давно говорю: нужно отправить его в больницу.

      - Я его не отдам в больницу, - повторил Педро Пуля.

      - Но почему? - удивился падре Жозе Педро.

      - Вы же знаете, падре, никто оттуда не возвращается. Никто. А ведь он наш товарищ, один из нас. Я не могу этого сделать...

      - Но ведь существует закон...

      - Обрекающий на смерть?

      Падре во все глаза смотрел на Педро Пулю. Эти мальчишки то и дело ставят его в тупик, они намного умнее, чем можно предположить, и в глубине души падре знает, что они правы.

      - Нет, падре, я его не отдам в больницу, - твердо сказал Педро Пуля.

      - Тогда что же ты собираешься делать, сын мой?

      - Лечить его здесь.

      - Но как?

      - Позову дону Анинью.

      - Но она же не врач...

      Педро Пуля смутился, но через минуту сказал:

      - Лучше пусть умрет здесь, чем в больнице.

      Тут снова вмешался Хромой:

      - Он же всех перезаразит...- он указал на мальчишек. - Все слягут. Этого нельзя допускать.

      - Заткнись, сволочь, не то всыплю как следует, - оборвал его Педро.

      Но тут вмешался падре:

      - Он прав, Пуля.

      - Он не пойдет в больницу, падре. Вы хороший человек и прекрасно понимаете, что его туда нельзя отправлять. Там такое творится... Это верная смерть.

      Падре хорошо знал, что все сказанное Пулей - правда, и поэтому молчал. И тут Жоан Длинный спросил:

      - А разве у него нет дома?

      - У кого?