Жоржи Амаду. Капитаны песка

      У капитанов песка первым заболел Алмиро. Однажды ночью, когда негритенок Бузотер пробрался к нему, чтобы заняться любовью (той любовью, которую Педро Пуля категорически запретил), Алмиро сказал ему:

      - У меня все тело чешется.

      Он показал негритенку руки, покрытые волдырями:

      - Я весь словно в огне горю.

      Бузотер был храбрым негритенком, это знали все капитаны. Но перед оспой, болезнью Омулу, он испытывал настоящий ужас, безумный страх, который достался ему в наследство от многих поколений его африканских предков. Не заботясь о том, что откроются его тайные отношения с Алмиро, Бузотер заметался между спящими крича на весь склад:

      - У Алмиро оспа!.. Ребята, у Алмиро оспа!

      Мальчишки один за другим поднимались и в испуге отодвигались подальше от Алмиро. Тот зарыдал. Педро Пуля еще не вернулся. В складе не было ни Профессора, ни Кота, ни Жоана Длинного. Поэтому Хромой чувствовал себя хозяином положения. Хромой в последнее время становился все нелюдимее, почти ни с кем не разговаривал. Он издевался надо всем на свете, из-за любого пустяка лез в драку и считался только с Педро Пулей. Фитиль молился за него чаще, чем за кого бы то ни было, но порой ему казалось, что в Хромого вселился дьявол. Падре Жозе Педро был очень терпелив с ним, но Хромой отдалился и от священника. Он не желал никого знать, и любой разговор, в который он вмешивался, заканчивался дракой. Когда Хромой проходил по складу, все расступались. Его боялись как оспы. В это время у Хромого появилась собака, и он был занят только ею. Вначале, когда этот огромный изголодавшийся пес появился в складе, Хромой издевался над ним, как только мог. Но в конце концов приласкал пса и взял себе. Теперь он только им и жил. Поэтому он решил увести собаку, всюду следовавшую за ним, подальше от Алмиро. Потом вернулся к мальчишкам. Они стояли полукругом на приличном расстоянии от Алмиро и показывали на волдыри, высыпавшие у него на груди. Хромой начал с того, что припугнул Бузотера:

      - Теперь, глупый негр, волдырь вскочит у тебя на этом самом месте, - прогнусавил он. В глазах Бузотера был ужас. Потом Хромой обратился к собравшимся, указывая на Алмиро пальцем:

      - Здесь никому не охота подцепить оспу из-за этого гомика.

      Остальные молча глядели на Хромого и ждали, что он еще скажет. Амиро, прижавшись к стене, рыдал, закрыв лицо руками.

      - Ты сию же секунду уберешься отсюда, - продолжал Хромой,- пристроишься где-нибудь на улице, пока тебя не подберут легавые.

      - Нет! Нет! - рыдал Алмиро.

      - Пойдешь, как миленький. Мы не станем звать сюда санитаров, не то вся полиция узнает, где мы скрываемся. Ты уберешься по-хорошему, или мы вышвырнем тебя отсюда вместе с твоим шмотьем. Отправляйся к черту, а то мы все тут перезаразимся. И все из-за тебя, педик проклятый.

      Алмиро только повторял "нет!", "нет!" и рыдал на весь склад. Негритенок Бузотер трясся от страха, Фитиль возвестил о том, что это кара Божья за их грехи, остальные же молча стояли, не зная, что делать. Хромой уже был готов вышвырнуть Алмиро силой, когда Фитиль снял со стены иконку Богоматери и воззвал:

      - Помолимся всем миром, ведь это кара Божья за наши грехи. Мы много грешили, и Господь решил нас наказать. Нужно просить у Него прощения...- его голос звучал, как проклятье, как предвестник кары небесной. Некоторые сложили ладони, и Фитиль начал было читать "Отче наш", но Хромой оттолкнул его:

      - Вали отсюда, пономарь.

      Фитиль стал молиться потихоньку, прижимая икону к груди. Странную они представляли картину: на заднем плане рыдал Алмиро, повторяя одно только слово: "нет!". Фитиль молился, остальные топтались в нерешительности, не зная, что предпринять. Бузотер дрожал от страха, думая, что тоже заразился.

      Хромой заговорил снова:

      - Парни, если он сам не уберется, придется вышвырнуть его силой. Или мы все сдохнем от оспы, все... Вы что, не понимаете этого, придурки? Мы вытащим его на улицу, там его заберут в лазарет.

      - Нет, нет,- твердил Алмиро.- Ради Господа Бога...

      - Это кара Божья...- не унимался Фитиль.

      - Закрой пасть, поповский ублюдок, - оборвал его Хромой и продолжил, - Давай, берись за него, ребята, раз он не хочет идти по-хорошему.

      И поскольку остальные все еще колебались, он подошел к Алмиро, намереваясь дать ему пинка:

      - Слышишь ты, малохольный, пошли.

      Алмиро еще больше съежился и вжался в стену:

      - Нет, ты не имеешь права. Я такой же, как все. Пуля вот-вот должен прийти.

      - Это кара... Это Божья кара... - голос Фитиля окончательно вывел из себя Хромого, и он что есть силы пнул Алмиро:

      - Убирайся прочь, немочь заразная. Вали отсюда, гомик.

      Но в этот момент его схватила чья-то рука и отшвырнула в сторону. Между Хромым и Алмиро вырос Сухостой с пистолетом в руке. Глаза его сверкали:

      - Клянусь, этот пистолет заряжен, и пусть только кто-нибудь тронет Алмиро,- он с угрозой обвел собравшихся взглядом.

      - А тебе-то что здесь надо, кангасейро? - пытался вновь овладеть ситуацией Хромой.