Жозефина. Книга вторая. Императрица, королева, герцогиня

«Будь достойна меня…» И чтобы добиться своего, чтобы уложить к себе в постель эту женщину, сопротивляющуюся ему, он прибегает к отвратительным способам. Прежде всего к шантажу: «Приезжайте. Все ваши желания будут исполнены. Ваша родина станет мне еще дороже, если вы сжалитесь над моим бедным сердцем». Она приехала. Он закатил ей ужасную сцену, раздавил каблуком ее часы, угрожал точно так же обойтись с Польшей, если Мария «отвергнет его сердце». Перепуганная его безумным взглядом, она упала в обморок. Придя в себя, она поняла, что принадлежит ему…

И 23 января, когда г-жа Валевская уже стала его любовницей, — она сама постепенно влюбится в него, а Наполеон будет любить ее, насколько время позволяет это человеку, у которого на руках вся Европа, — он смеется, читая письмо Жозефины, простодушно заявляющей ему: «Я вступила в брак для того, чтобы быть вместе с мужем!» — «Я в невежестве своем полагал, — отвечает он надменно и самодовольно, — что жена существует для мужа, а муж — для отечества, семьи и славы; каюсь в своем невежестве: с нашими милыми дамами всегда научаешься чему-нибудь новенькому».

Письмо настигает Жозефину в дороге: в воскресенье, 15 января 1807, она выехала из Майнца в Париж. Первую ночь она проводит в Гемерсхайме. У нее тяжело на душе, тем более что накануне она рассталась с Гортензией, возвращавшейся в Гаагу.

26-го в Страсбурге императрицу торжественно встречает префект Ше. Вечером 28 января она ночует в Люневильской субпрефектуре, а 29-го, в четверг, пересекает Нанси. После неизбежных приветствия и речей она приказывает экипажам ехать шагом и задержаться у отеля «Империаль», Там она принимает портрет императора, который ей преподносит жена художника Карбоне, и отправляется дальше по дороге на Туль. Вечером ночует в Бар-ле-Дюке, в особняке Удино, где неизменные девушки в белом ждут ее с букетом и приветствием, а на другой день она опять отбывает и ночует в Эперне у г-жи Моэ. Наконец вечером 31 января под артиллерийский салют она прибывает в Тюильри.

* * *

Вот она и вернулась, чтобы впрячься в лямку «достодолжного представительства». Жозефина подчинилась «с ворчанием и слезами», как упрекает ее Наполеон в ответе на письмо, посланное ему женой перед отъездом из Германии, письмо, «которое его огорчило». «Оно слишком грустное, — объясняет он. — Вот как плохо не быть немножечко лицемеркой. Ты говоришь, что твое счастье и есть твоя слава, но это не великодушно; сказать надо: моя слава в счастье ближних, но это не по-супружески; надо сказать: моя слава в счастье мужа, но это не по-матерински; сказать надо бы: счастье моих детей — вот в чем моя слава; а так как народы, твой муж и дети могут быть счастливы, только когда хотя бы отчасти взысканы славой, не следует так уж пренебрегать ею. Жозефина, у вас превосходное сердце, но слабый ум; вы великолепно умеете чувствовать, но рассуждаете куда хуже. Словом, хватит ссориться. Я хочу, чтобы ты была весела, довольна своей судьбой и повиновалась не с ворчанием и слезами, а с сердечной радостью и капелькой удовлетворения».

Через несколько дней она получает новую записку с поля битвы при Эйлау: «Друг мой, вчера произошло большое сражение, победа осталась за мной, но я потерял много людей; потери противника еще более значительны, но это не утешает меня. Несмотря на усталость, пишу тебе эти строки собственноручно, чтобы сказать, что чувствую себя хорошо и люблю тебя». В шесть вечера того же 9 февраля он сообщает жене подробности: «Пишу всего несколько слов, дружок, чтобы ты не беспокоилась. Противник проиграл битву, потеряв 40 орудий, 20 знамен, 12 000 пленных, он невероятно потрепан. Я потерял 1600 убитыми, от 3 до 4 тысяч ранеными.

Твой родственник Таше здоров, я взял его к себе в ординарцы. Корбино убило ядром; я испытывал странную привязанность к этому офицеру, отличавшемуся многими достоинствами; его утрата удручает меня. Моя конная гвардия покрыла себя славой. Д'Альмань тяжело ранен.

Прощай, мой друг. Весь твой».

Жозефина переживает радостный миг, узнав, что 14 марта в Милане родилась девочка, немедленно нареченная Жозефиной и получившая титул принцессы Болонской. Евгений посылает матери волосы ее внучки. «Подарок прелестен, и я не устаю им любоваться, — пишет она сыну. — Они того же цвета, что у ее матери. Это предзнаменование: крошка будет похожа на нее лицом, будет такой же красивой и прелестной, как она».