Жребий Судьбы

   - Я ведь спас тебе жизнь! - попытался воззвать к его совести Мигель.

   - Я этого не отрицаю. При случае обязательно тебе проставлюсь. Однако ты ведь не думал, что я подведу свою команду? Извини, приятель, но "Головорезы" должны победить. Кстати, ты не задумывался над тем, что у судьбы есть определенное чувство юмора? Ведь в том, что меня вышвырнули из "Девятого прайда", есть немалая доля твоей вины. Сложись все иначе, мы могли быть в одной команде. Впрочем, я тебя не виню. Скорее, наоборот. Мне было не место в отряде неудачников. Лишь перейдя к "Головорезам", я понял, насколько вы жалки.

   Хуан улыбнулся еще шире и подмигнул Мигелю.

   Бельмонте почувствовал, как внутри него разгорается бешенство. Быть может, он бы и сдержался, но презрительный тон и снисходительная улыбка на лице парня, которому он только что спас жизнь, подействовали на него, словно красная тряпка на быка. Издав яростный вопль, он бросился на Хуана с кулаками.

   - Глупо, - хмыкнул Ньето и спустил курок.

   Боль была адская. Когда в него попали выпущенные из собственного автомата пули, Мигель почувствовал, будто в грудь вонзились раскалённые добела ножи.

   Оказавшись на земле, он открыл рот, чтобы закричать, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип. Помутневшим от слез взором Бельмонте мог лишь безучастно наблюдать, как Хуан издевательски отсалютовал ему и, перехватив поудобнее флаг, растворился с ним в пелене тумана.

   Через пятнадцать минут все участники соревнования через КИТ были извещены о том, что игры завершились победой "Головорезов".

Глава 14

Удел изгоя

   У Марко не было сомнений в том, что он умер. Вначале его сознание плавало во тьме, густой и вязкой, точно сироп. Затем он почувствовал, как некая сила подхватила его, словно бурный поток, и увлекла за собой. Мимо проносились обрывки воспоминаний - череда хаотичных, бесформенных образов. Плавая в пустоте, он слышал размеренный шум, показавшийся ему смутно знакомым. Неужели это плеск волн?

   Следом пришло ощущение, будто он тонет. Поток закрутил его, затягивая куда-то на самое дно. Кордеро вдруг отчетливо осознал, что если ничего не предпримет, этот водоворот затянет его туда, откуда нет выхода. Это будет означать его смерть, окончательную и бесповоротную.

   Никаких играющих на лютне ангелов или тоннелей со светом в конце там не было и в помине - только пустота и забвение. Теперь Марко знал это точно, и, почувствовав, что его утягивает за грань, принялся бороться изо всех сил. Видимо, его стремление к жизни было таким сильным, а борьба настолько яростной, что в какой-то момент пустота решила дать ему шанс...

   Пробуждение было сравнимо с поднятием на поверхность из темной морской пучины. Марко распахнул глаза и закашлялся. Во рту стоял металлический привкус крови, а хлынувший в грудь воздух обжигал легкие, точно раскаленный металл. Но самое главное - он был жив!

   Кордеро лежал на узкой койке, его обнаженное тело прикрывала пахнущая антисептиком простыня. Тесное помещение с низким потолком освещал лишь огонёк небольшой масляной лампадки в углу. В дрожащем свете Марко разглядел еще несколько коек вдоль стены, которые на данный момент пустовали. Помимо них, в помещении находился застекленный шкафчик с медикаментами и медицинское оборудование, включавшее даже робота для хирургических операций. В воздухе чувствовался стойкий запах лекарств и чего-то еще.

   Приподняв простыню, Марко критически оглядел своё покрытое многочисленными синяками и ссадинами тело. Большинство ран закрывали повязки, а все его изрезанные пальцы были тщательно забинтованы. Судя по тому, насколько чисто и опрятно все выглядело, бинты регулярно меняли.

   В следующий момент внимание Марко привлек тяжелый металлический браслет на его правой руке. Он был выполнен из грубого серого металла и плотно охватывал запястье на манер стандартного КИТа. В центре браслета, с интервалом примерно в пять секунд, вспыхивал красный огонёк. Браслет не имел видимых зазоров, кроме узкой боковой щели, куда можно было просунуть разве что ноготь большого пальца. После тщательного осмотра, Кордеро не обнаружил ни единого намека на то, как его снять. Скорее всего, это был какой-то медицинский прибор, либо устройство слежения, чтобы пленный аристократ не дал дёру.

   Марко в сердцах выругался, однако из его пересохшего горла вырвался лишь хрип. Только сейчас он осознал, что умирает от жажды. Возле его койки находился низкий металлический столик, заставленный какими-то пузырьками и флаконами. Марко протянул руку и принялся шарить по нему в поисках хоть какой-нибудь емкости с водой. Тело все еще плохо слушалось, и его неуклюжие движения привели лишь к тому, что столик с грохотом опрокинулся. Все стоящие на нем пузырьки разлетелись по комнате.

   На шум отворилась неприметная дверь в углу и в помещение вошла светловолосая женщина средних лет. Ее можно было бы назвать красивой, если бы не серое, изможденное лицо и залегающие в уголках глаз морщины. На ней была зеленая форма медика, а на поясе - сумка для медикаментов.