Жребий вечности

Как только, после прилета из Пенемюнде, оберштурмбаннфюрер Скорцени добрался до своего кабинета в Главном управлении имперской безопасности, раздался телефонный звонок.

– Здесь Герман Шернер, – услышал обер-диверсант рейха в своей трубке взволнованный голос конструктора дисколетов. – Вы просили позвонить в тот же день, когда появится нечто подобное на диск инопланетян.

– А вы уверены, что он уже появился?

– Пока еще только в испытательной модели, там пока что все несовершенно, и все же можно сказать, что принцип работы двигателей, принцип передвижения и управления подобным летательным аппаратом и даже принцип преодоления земного притяжения уже разгаданы.

– Наконец-то хоть одна приятная, утешительная новость в течение всего этого мрачного и сумбурного дня, – признался Скорцени.

– Я знал, что вас это сообщение обрадует и вдохновит. Обещаю, господин Скорцени, что вы станете первым пассажиром германского дисколета, а значит, одним из первых в истории нынешней цивилизации…

– Стоп-стоп, – прервал его вдохновенный монолог Скорцени. – А то вы еще, чего доброго, объявите меня в качестве пилота-испытателя. Я понимаю, Шернер, что вам давно не терпится избавиться от такого шефа, как Скорцени, но нельзя же так сразу записывать его в пилоты-смертники.

Создатель «шернеролетов» смеялся долго и счастливо. А потом так же долго и сбивчиво объяснял, что испытатели-смертники в их деле вообще не в счет и что речь идет о полете на вполне проверенной, испытанной модели. Притом что летать на диске будет значительно безопаснее, нежели на самом надежном из современных самолетов, поскольку они практически безаварийные.

– И все это рассказываете мне вы, конструктор, получивший основные сведения о дисколете, благодаря катастрофе одного из таких инопланетных, или чей он там на самом деле, кораблей в районе Фрейбурга? – охладил его Скорцени. – Ну, знаете, наш дорогой барон Мюнхгаузен!

– Нет, я не утверждал, что он вообще не подвержен авариям и даже падениям, – сконфуженно оправдывался доктор Шернер. – И потом, я понимаю ваше настроение. Очевидно, вы только что узнали о серьезной неудаче барона фон Брауна на испытательном полигоне в Пенемюнде?

«А ведь он позвонил не столько для того, чтобы сообщить о своих собственных успехах в разработке диска, сколько для того, чтобы поведать о неудаче своего коллеги, – подумалось Скорцени. – Слишком уж странным кажется совпадение по времени».

– Вы-то свою пробную модель испытывали на ракетном полигоне СС, под крылом гауптштурмфюрера Энгеля? – спросил он.

– Именно там вы же знаете, что работать в Пенемюнде, рядом с Ракетным Бароном фон Брауном, сложновато. Во-первых, его характер, а во-вторых, дисколеты он считает совершенно бесперспективным видом оружия.

– Что, Браун действительно делал подобные заявления?

– Разве вы не знали об этом?

– Я знаю другое: только что барон фон Браун создал целую конструкторскую группу, которая специально будет заниматься разработкой летающих дисков.

Какое-то время из трубки доносилось тяжелое дыхание, какие-то вздохи и несвязное бормотание человека, мучительно спорившего с самим собой.

– Неужели это возможно, господин Скорцени? – пролепетал, наконец, что-то более или менее связное маркграф фон Шернер.

– Странно, что вы об этом решении не знаете. Но группа в самом деле создана, и теперь у вас появилось несколько серьезных конкурентов.

– Кто же мог войти в эту группу? – растерянно поинтересовался доктор Шернер.

– Только избавьте меня от имен. Кстати, создание такой группы свидетельствует, что недолюбливает-то фон Браун все-таки вас, а вот к дисколетам он относится благосклонно. Однако не будем о земном-грешном. Испытание вашего «шернеролета», как я понял, тоже прошло неудачно?

– К сожалению. Причем я так и не смог понять, в чем причина. Казалось бы, все мыслимые принципы работы двигателей и принципы аэродинамики выдержаны. И все же существует некая тайна, постичь которую так и не удалось. Но, уверяю вас, я очень близок к разгадке. К слову, с минуты на минуту у вас должен появиться наш фельдъегерь с пакетом, там есть снимки моей пробной, пока еще беспилотной, модели.

– С Неземной Марией, случайно, не связывались?

– Беседовал. Сказала, что то, что я сделал, это пока еще только железо, в котором нет души. А вот как подступиться к душе, так и не сказала.

– Что вы хотите, женщина! Она и в собственной душе разобраться не способна, а вы ее – о душе инопланетной машины.

– Что касается Марии Воттэ, то она уверена, что со своей душой она разобралась, а потому и мне посоветовала сначала покопаться в своей собственной душе, а потом уж подступаться к душе чего-то небесного.

Только он произнес эти слова, как дверь открылась, и на пороге возникли адъютант Родль и фельдъегерь с пакетом. Приказав адъютанту немедленно вскрыть послание, Скорцени бегло просмотрел три снимка дисколета, который так и не смог оторваться от земли. Внешне он действительно очень напоминал диск, упавший в районе Фрейбурга, только сотворен был в значительно уменьшенном виде. Может, поэтому и не впечатлял.