Жрецы и фараоны. Сны

– Ирина и Андрей.

– Ну да, Ирина и Андрей. …Исчезли из жизни Кирилла и Татьяны. Нам просто необходимо поженить последних – это наш шанс.

Соломонович незаметно улыбнулся, слушая, как Иезуит собственные проблемы называет общими, а вслух спросил:

– Необходимо, чтобы они в действительности исчезли?

В такие моменты Иезуит побаивался Соломоновича: даже его беспринципный характер и низменная душонка не могли так спокойно обсуждать вопрос лишения жизни двух ни в чем не повинных молодых людей. Это в Соломоновиче Иезуиту нравилось и пугало одновременно.

– Думай сам, мне все равно. Задачу понял? Соломонович кивнул.

– Вот и отлично. А что касается этого охранника, то уволь его красиво, а затем накажи, как следует.

– Как?

– Как-нибудь, чтобы память была: на инвалидное кресло или на костыли.

– Я понял, только я бы этого пока не делал.

– Почему?

– Ну, во-первых, будет слишком подозрительно, а во-вторых, я нашпиговал красавца техникой, так что пускай немного поработает на нас. А наказать и уволить мы его всегда успеем: на инвалидное кресло, так на инвалидное кресло.

– Послушай, хитрая лисица, – начал, что-то припоминая, Иезуит, – а не ты ли этого охранника ко мне устроил?

– Я, – кивнул подчиненный.

– ?

– Меня за него попросили.

– И кто же?

– Его уже нет в живых.

– Какая мне разница, кто там жив, а кто преставился? Ты его проверял?

– Безусловно, резюме отличное: спорт, армия, бригада, ранения, плюс ко всему не из робкого десятка и дерзкий, когда надо. Просто есть вещи, которые нельзя просчитать.

– Соломонович, ты же еврей, – утвердительно сказал Иезуит.

– Чистокровный, – поднимая вверх указательный палец, ответил он.

– Так чего же ты мне лапшу на уши вешаешь? Ведь вы, евреи, всегда отличались своим прагматизмом, а тут «есть вещи, которые нельзя просчитать…» Думай что говоришь. И если тебе своих мозгов не хватает, возьми кого-нибудь в помощь, но мы должны быть на шаг впереди.

– А мы уже на шаг впереди, – невозмутимо ответил Соломонович.

– Как это? – ничего не понимая, спросил Иезуит.

– Очень просто: нам известно, что Дмитрий врет, а им нет, плюс установленная техника. Вот и выходит, что мы в более выигрышной позиции – остается немного подождать.

– Сколько? – нервно спросил Иезуит.

– Пока вы не примите решение относительно каждого фигуранта этой «Санта-Барбары».

– Еще раз повторюсь: мне все равно, что будет с каждым из них, кроме моей дочери и Кирилла – эти, как результат, должны сыграть свадьбу. Все остальные рассуждения о смысле бытия меня не волнуют. Убери препятствия на пути к достижению поставленной задачи любым способом на свое усмотрение, – Иезуит сделал паузу, как бы что-то вспоминая, и несколько погодя спросил. – А рекомендовавший Дмитрия человек… Что с ним случилось?

– Он достаточно долгое время сотрудничал с нами…

– В качестве кого?

– В миру он был простым тренером, но, воспитав целую кучу бойцов и просто неплохих парней, он стал, сам того не желая, неким связующим звеном между миром криминала и миром закона.

– Прям Джеймс Бонд какой-то.

– Нет, конечно, никаким Джеймсом Бондом он не был, да и быть не мог по определению: он был очень хорошим тренером – дети к нему тянулись, советовались и делились своими проблемами более, нежели с собственными родителями.

– И?

– Дети подросли: кто в менты, кто в криминал, а кто во власть. Тренировал он в одном из центральных районов столицы, а соответственно, и детвора там была непростая. Вот представьте, что у какого– нибудь бывшего воспитанника, попавшего во власть, возникла проблема, для решения которой необходим контакт с бывшим коллегой по залу, ушедшим в криминал: звонить нельзя – небезопасно, встречаться тем более, вот и потянулись ребятки к тому, кто их всегда понимал, – к тренеру. А он в свою очередь начал помогать каждому, ибо переживал за всех, как за собственных детей. Знаете, один раз он попросил закрыть одного из своих воспитанников, попавшего в бригаду известного авторитета: у парня отца не было, а мать выгнали с работы во времена всеобщих сокращений, и ее сбила машина… В результате она умерла. Машина, сбившая мать, принадлежала мэру, и, соответственно, никакой вины пьяного водителя стражи правопорядка не нашли. У парня рвануло крышу: собрался завалить мэра, именно он и был за рулем автомобиля.

– И? – с интересом спросил Иезуит.

– Авторитета этого, ну, у которого парень трудился, попросили близкие к мэру структуры разобраться со своим бойцом, дабы дров не наломал. Авторитет решил проблему кардинально: «сявку грохнуть», мол, есть за мальцом грешок крысятничества. Ямку вырыли в кукурузном поле, а один из рывших тоже был воспитанником нашего тренера, ну и, естественно, побежал к нему… Тренер, соответственно, пришел ко мне.

– И?

– В тот же день парнягу забрала скорая и поместила сердешного в психушку, откуда тот вышел через два года успокоившимся и глубоко верующим человеком.

– А чего он к тебе-то прибежал?

– А к кому ему было бежать? Мы давно сотрудничали: он помогал решать наши проблемы, а мы его.

– А ты-то его откуда знал?