Жук в муравейнике

В некоторой степени так, ибо ужас глобального уничтожения единообразен, как все примитивное. И все же не так. Бдва начав раскрывать фантастический мир, Стругацкие дают понять, что у нас, на планете Земля, такого быть не может. Это достигается разными способами; прежде всего, символическими деталями. Например, на планете, развитой технически, освоившей атомные двигатели и фантастическую электронную технику, так и не смогли разобраться в простейшей космографии. Местные ученые полагают, что жизнь Саракша (название дается не здесь — в «Жуке в муравейнике») протекает не на внешней поверхности шара — геоида, а на внутренней. Мышлению жителей Саракша придается как бы изначальный дефект; они постигают второстепенное и не в силах понять основное. Главный же аргумент в пользу Земли — личность главного героя, Максима Каммерера. Двадцатилетний юноша, у которого «нет и не предвидится каких — либо особенных талантов», самый рядовой из рядовых сочленов коммунистического общества ХХН века, занятый работой для неудачников — «свободным космическим поиском»… Заурядный юноша, еще не нашедший себя, которого немного стыдятся его родителц, на Саракше оказывается «страшной силой», почти что богом не потому, что он может бежать с человеком на плечах, видеть в темноте, двигаться вдесятеро быстрей нормального человека, силой воли залечивать на себе смертельные раны, ощущать тайные эмоции окружающих, даже не потому, что он очень образован. Его личные качества — как бы визитная карточка общества, которое наделило его высокой моралью. Максим не может жить с нечистой совестью; совесть велит ему вступить в сражение со злом, царящим на несчастной планете. Совесть коммунара — вот решительный вызов атомной гибели, предсказание светлого будущего…

В нем есть что — то от сказочного царевича, проходящего в поисках волшебного кольца по кругам черных подземелий. Эта сказочность не противоречит достоверной, реалистической тональности описаний и диалогов — современная сказка и должна быть реалистичной. Солнечный облик Максима как бы уравновешивает, делает выносимым для читателя черный ужас подземелий, страны без солнца и без надежды. Страна показывается через Максима, шаг за шагом, по мере того, как он узнает ее и постигает страшную правду о фашизме. Это испытанный прием фантастики, о нем мы уже упоминали — герой становится как бы детективом и постепенно распутывает клубок. Но, как всегда у Стругацких, он не просто и не столько распу- i тывает, сколько совершает свой выбор. Пожалуй, больше, чем в какой — либо другой их книге, герой «Обитаемого острова» занят поиском безупречного этически поведения — но об этом чуть позже.

«Обитаемый остров» — робинзонада (1–я часть так и называется: «Робинзон»). Герой Дефо, горожанин и искатель приключений XVIII века, один на один сражался с живой природой малого острова. XXII век — иные масштабы и иной противник. Максим вступает в бой с планетой, с ее социальной структурой, с антиприродой, созданной человечеством. Героя — бюргера сменил коммунар, новый человек — истинная цель пути, к которому призывает идея коммунизма. Первозданный мир сменила черная антиприрода, которую авторы показывают как конечную цель фашизма. Живая природа

уничтожена, заменившая ее неживая стихия техники подчинена единственной цели: она должна превратить людей в дрессированных животных. Но вместе со свободой воли в них уничтожена способность к творческому поиску, интеллектуальная деятельность как таковая — в дальнейшем этот мир не ждет ничто, кроме полной деградации или окончательного атомного уничтожения.

Это вторая тема предупреждения в «Обитаемом острове» — не напрасно там упоминается главный мастер нацистской пропаганды Геббельс. Стругацкие предупреждают: пропаганда ненависти и бездумного подчинения может привести мир к гибели.

Вернемся теперь к главному герою. Казалось бы, о каком выборе для него могла идти речь? Он видит фашистов и видит оболваненный народ — пристало ли ему колебаться в выборе?

Поиск пути не бывает легким, — говорят Стругацкие.

Решившись вмешаться в местные дела, Максим совершает ошибку за ошибкой. Буквально каждый его шаг, каждое постижение ошибки и переход на следующую ступень действия сопровождаются сложным и мучительным выбором пути. Действие «Обитаемого острова» построено как бесконечная цепь: выбор, действие, новая информация, опять выбор — и так далее. Цепь эта не кончается с концом действия романа, ибо мир обитаемого острова неимоверно сложен, однозначных решений в нем нет — как в подлинной жизни. Когда Максим достигает цели, кажущейся окончательной, и уничтожает мозговой центр фашистской структуры, специально присланный с Земли специалист Рудольф Сикорски говорит ему, что он поступил неверно.

И тогда Максим совершает свой последний — в этой книге — выбор. Он заявляет, что поступил бы так еще и еще раз, и отказывается вернуться на Землю, пока земляне не окажут Саракшу действенной помощи. «Совесть своей болью ставит задачи, разум выполняет», — этой идее Максим верен дэ конца.