Жуков. Портрет на фоне эпохи

Немцы решили покончить с Ленинградом. Лееб подготовил тройную концентрическую атаку. XVI армия и моторизованный корпус, поддерживаемые VIII авиационным корпусом, должны были наступать с юго-востока вдоль железной дороги Москва – Ленинград. IV танковая группа наступала на город с юга. XVIII армия должна была наносить удар с запада. 8-я и 48-я советские армии уступали противнику в численности в три или четыре раза и практически не имели авиации. На юго-востоке был сразу же достигнут успех. Любань пала 25 августа, Мга – на последней железнодорожной ветке, соединявшей Ленинград с остальной территорией СССР,  – 31 августа. Если подразделение НКВД и горнострелковая бригада смогли воспрепятствовать выходу немцев на Неву – последнюю серьезную линию обороны перед городом, они не смогли помешать противнику занять 8 сентября Шлиссельбург, крепость на Ладожском озере. Официальная сводка ОКВ трубила: «Вокруг Ленинграда сомкнулось железное кольцо». Действительно, катастрофа практически совершилась: город был отрезан от «Большой земли», как говорят русские. Это было началом блокады, продлившейся 872 два дня. Снабжать продовольствием 2 544 000 жителей и 500 000 солдат и офицеров отныне можно было только по Ладожскому озеру или по воздуху. Могло быть и хуже: стоило немцам захватить Волхов и Старую Ладогу, и железнодорожная ветка, проходящая по восточному берегу озера, была бы перерезана, что сделало бы снабжение города совершенно невозможным. Для защиты Волхова Ставка развернула 54-ю армию, доверенную жалкому маршалу Кулику. Чтобы дать понять жителям Ленинграда, что для них начался их крестный путь, фон Лееб 4 сентября обстрелял город ста 240-мм снарядами, потом, 8 сентября, люфтваффе сбросили на город 5000 зажигательных бомб. В следующие три недели от огня погибнут полторы тысячи жителей. Очень скоро начнет чувствоваться голод. 1 октября норма выдачи хлеба по карточкам сократится до 200–400 граммов, в зависимости от категории, 20 ноября – до 125–250 граммов…

Немцы считали дело сделанным. 5 сентября Гальдер записал в своем дневнике: «Ленинград. Цель достигнута. Отныне район Ленинграда будет „второстепенным театром военных действий[448]. На следующий день Гитлер принял решение не брать город штурмом: у него остались неприятные воспоминания из-за потерь, понесенных IV танковой дивизией при попытке штурма Варшавы 8 сентября 1939 года. Ленинград будет окружен и принужден к сдаче голодом и бомбардировками. Приоритет вновь отдан московскому направлению. Лееб потерял один из своих главных козырей – VIII авиационный корпус, возвращенный в группу армий «Центр» фон Бока. Гитлер предупредил, что 15 сентября заберет у него и IV танковую группу (менее одного корпуса). Директива фюрера была датирована 6 сентября: значит, у Лееба оставалось восемь дней для полного окружения Ленинграда.

9 сентября 300 000 человек и 250 танков были брошены укреплять «железное кольцо» вокруг города – достичь Невы и южного берега Ладоги. В разгар этого последнего немецкого наступления и прибыл в Ленинград Жуков.

Жуков – организатор

Мы оставили Жукова в тот момент, когда он, вместе с Хозиным и Федюнинским, перешагнул 12 сентября порог Смольного.

«Уже в Смольном я узнал, что рассматривается вопрос о мерах, которые следует провести в случае невозможности удержать Ленинград. Эти меры (я не буду их перечислять) предусматривали уничтожение важнейших военных объектов. Сейчас, четверть века спустя, эти планы кажутся невероятными. А тогда? Тогда колыбель Октябрьской революции – город Ленинград был в смертельной опасности, борьба за него шла не на жизнь, а на смерть.

Побеседовав с К.Е. Ворошиловым, А.А. Ждановым, А.А. Кузнецовым и другими членами Военного совета фронта, мы решили закрыть совещание и указать, что никаких мер на случай сдачи города пока проводить не следует. Будем защищать Ленинград до последнего человека»[449].

Жуков вручил Ворошилову записку Сталина, в которой вождь в очередной раз снимал его с важной должности и назначал на третьеразрядную. Жуков немедленно вступил в командование Ленинградским фронтом. Хозин стал начальником его штаба. Федюнинского Жуков послал проинспектировать сектор Урицк – Пулковские высоты, удерживаемый 42-й армией, который обеспечивал связь с 8-й армией, на три четверти окруженной под Ораниенбаумом. Итак, Ворошилов и Жданов готовились к возможной сдаче и разрушению Ленинграда. Жуков построил фразу так, что у читателя складывается впечатление, будто он неожиданно обнаружил план, разработанный этими двумя. На самом деле он был полностью в курсе, и, разумеется, план был согласован со Сталиным, который все больше и больше сомневался в способности Ленинградского фронта сдержать натиск сил Лееба. Кстати, Жуков не мог встретить в Ленинграде адмирала Кузнецова (он этого и не писал. См. мое замечание выше.  – Пер.), поскольку тот в день его прибытия вылетел по вызову Сталина в Москву. На следующий день адмирал был принят вождем в Ставке.