Жуков. Портрет на фоне эпохи

Сталинград принес еще одно изменение, важное для Жукова и Красной армии. Сталин ввел и стал систематически применять институт «представителей Ставки», направлявшихся на фронты контролировать подготовку операций и координировать их проведение. Необходимость введения института представителей Ставки диктовалась огромной протяженностью фронта и слабым развитием средств коммуникации и связи. С первых дней войны Сталин использовал с той же целью Шапошникова и Ворошилова, но речь прежде всего шла о том, чтобы следить и карать, показывать, что внимание Сталина приковано к тому или иному участку. После Сталинграда полномочия представителей были расширены. Они могли изменять сроки операций, усиливать, за счет резервов Ставки, тот или иной участок, отменить или начать атаку, но всегда после получения санкции Верховного главнокомандующего, с которым разговаривали минимум раз в день по телефону спецсвязи. Большая часть миссий подобного рода выпала за войну на долю Жукова. Благодаря хронологии, составленной российским историком Исаевым[601], можно насчитать их более пятидесяти.

Состав самой Ставки изменился мало. В 1943 году в нее вошли Василевский и Антонов, тогда как Ворошилов, Буденный и Тимошенко отошли в тень: их с тех пор забывали приглашать на ее заседания. С декабря 1942 года стабилизировалась и ситуация с кадрами Генштаба, после прихода на должность начальника Оперативного управления замечательного профессионала своего дела – генерала Антонова, которого окружали талантливые генштабисты, такие как Штеменко – казак с огромными усами.

Для Жукова, как для представителя Ставки, 1943 год будет тяжелым. Поражает даже география его передвижений. За исключением Арктики, он посетил все участки фронта, от Кубани до Ленинграда, проделав на самолете и на машине по меньшей мере 150 000 км. Он побывал на одиннадцати фронтах, в двух третях из шестидесяти армий, участвовавших в боевых действиях. Не было ни одной операции в этом году, успешной или неудачной, к которой он не имел бы отношения.

Эйфория – дурной советчик

Мы оставили Жукова 18 января, под Ленинградом, после завершения частичным успехом операции «Искра». Но это была только затравка. На самом деле свежеиспеченный маршал был послан на берега Невы для осуществления крайне амбициозного проекта: операции «Полярная звезда». Она должна была полностью освободить Ленинград не только атаками на ближайшие к нему подступы, слишком хорошо укрепленные и непроходимые для танков, а пытаясь осуществить более широкий охват всей группы армий «Север». План очень напоминал план операции «Юпитер». Он был сложен, подразделялся на многие фазы. В операции предполагалось задействовать три фронта: Ленинградский, Волховский и Северо-Западный, которым командовал Тимошенко. На севере, возле Ленинграда, Волховский и Ленинградский фронты должны были наступать в направлении Мги, чтобы привлечь к этому участку внимание немцев. Южнее озера Ильмень одна атакующая группа должна была отсечь Демянский выступ и находящиеся в нем шесть немецких дивизий. Но настоящий замысел Жукова должна была осуществить Особая группа Хозина (68-я армия Малиновского и 1-я танковая армия Катукова). 1-я ударная армия должна была проделать в неприятельской обороне брешь, куда затем вошла бы группа Хозина и, пройдя 300 км по вражеским тылам, выйти к Нарве на Балтике и к Пскову на западе: 500 000 немцев попали бы в ловушку, как в Сталинграде. Открылся бы путь в республики Прибалтики, был бы деблокирован запертый в Ленинграде Балтийский флот, Финляндия выведена из войны.