Жулик: грабеж средь бела дня

За время скитаний по тюрьмам, пересылкам и лагерям Кадр сделал редкую для преступного мира карьеру, став «каналой», то есть исполнителем приговоров блатных разного рода ренегатам. Палаческое ремесло оказалось востребованным не только преступным миром. В свободное от исполнения блатных заказов время Ермошин подрабатывал частной практикой. В своем занятии он не видел ничего зазорного; профессия как профессия, что-то вроде служащего на бойне. Даже во «Всемирной декларации прав человека» – любимой книге блатного киллера, возвышавшей его сумрачную душу, – и то было написано: «Каждый имеет право на признание всюду как лицо, обладающее законными правами». Законное право «каналы» – исполнять, законное право терпилы – быть исполненным… Профессия наемного убийцы была несложной. Это лишь в ментовских телесериалах киллер непременно ловит голову жертвы в перекрестье оптического прицела. На самом деле все куда проще: кольнул заточкой под яремную вену, получил за исполнение лавэ и исчез с концами. Грамотно убиваемый человек умирает удивительно быстро, покорно и тихо, словно помогая забойщику…

Выучив содержание записки наизусть, Миша порвал бумажку в клочки и, бросив их в унитаз, с шумом спустил воду. Сунул фотографию и деньги во внутренний карман куртки и, сложив пакет, отправился на привокзальную площадь.

Проходя огромным людным вестибюлем, Кадр привычно скосил глаза в сторону стенда «Их разыскивает милиция». Под стеклом белело несколько ориентировок, однако внимание Миши привлекла лишь одна:

«По подозрению в совершении тяжких преступлений разыскивается особо опасный рецидивист Сазонов А. К…»

Под фотоснимками анфас и в профиль значился длинный перечень статей, вменяемых особо опасному рецидивисту Сазонову. Внимание Ермошина привлекла лишь «ст. 131 ч. 2 УК РФ», то есть «Изнасилование, или половое сношение с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей». Миша, знавший Уголовный кодекс не хуже заслуженного прокурора, сразу отметил, что «часть 2» заметно отягощает обвинение: видимо, речь шла или о групповухе, или о заведомо несовершеннолетней.

– Вот так, значит… – неопределенно хмыкнул Кадр.

Впрочем, времени на размышление не было: согласно полученной от заказчицы информации, до возвращения клиента домой оставалось не более часа. За это время «канале» предстояло добраться до его дома, оценить обстановку на месте и прикинуть план исполнения.

…Через двадцать минут Ермошин стоял во дворе облезлой сталинской семиэтажки и, прикрываясь от дождя целлофановым пакетом, осматривал на подъездах таблички с номерами квартир. Орудие убийство у него было – «канала» никогда не выходил из дому без длинной заточки, сделанной из электрода.

Поковырявшись с кодовым замком, Кадр без проблем проник в нужный подъезд. Осмотрелся, вывернул лампочку и уселся на подоконнике между первым и вторым этажами.

Место для ликвидации было выбрано очень грамотно. Пустынный по случаю дождливого вечера двор прекрасно просматривался из окна. Да и клиент, живший на втором этаже, вряд ли бы стал подниматься к себе на лифте.

Блатной киллер совершенно не волновался. Он имел слишком здоровые реакции на действительность, а потому понимал: главное – не оставить следов и не нарваться на случайных свидетелей. Да и исполнение это было уже девятнадцатым по счету.

Бордовый микроавтобус «Форд» появился во дворе чуточку позже, чем ожидалось. Припарковавшись, водитель вылез из-за руля и, обходя пузырящиеся лужи, направился к подъезду. Влажная лысина тускло поблескивала в свете дворовых фонарей.

Миша спокойно достал из кармана заточку, обернул рукоять «марочкой» и положил оружие на подоконник, прикрыв целлофановым пакетом. Внизу хлопнула дверь подъезда, и по лестнице простучали шаги. Кадр мельком посмотрел на фотографию, положил ее в карман и, сунув в рот незажженную сигарету, состроил вполне простецкое лицо.

– Огоньку не найдется? – спросил он у поднимавшегося мужчины.

– Найдется… – Достав из кармана зажигалку, лысый щелкнул кремнем.

Плящущий огонек скупо выхватил его лицо, и «канала» определил безошибочно – это и есть его клиент. Небольшой треугольный шрам на подбородке был слишком запоминающейся деталькой.

Лысый подозрительно покосился на татуированные пальцы, державшие сигарету.

– А вы что тут делаете? – опасливо спросил он.

– А вот что…

Нащупав под пакетом заточку, Кадр расчетливым движением профессионала воткнул ее в грудь жертвы. Удар был силен и точен – острие, едва оцарапав ребра, вошло в сердце. Дзинькнула о цемент пола зажигалка. Жертва цапнула воздух руками, пытаясь достать убийцу, но Миша тут же отскочил в сторону. Подхватив тело, он аккуратно прислонил его к батарее. Контрольного удара не требовалось; даже в полутьме подъезда было заметно, что глаза лысого уже сделались тусклыми и неживыми.

Обыскав карманы убитого, Ермошин извлек бумажник, документы и связку ключей. Поднял зажигалку и прикурил как ни в чем не бывало. Размотал с заточки носовой платок и сунул его в карман. Саму же заточку так и оставил торчать в груди жертвы.