Журнал 64

– Конечно, нет. Однако прежде, чем мы дойдем до этапа конфискации, материалы наверняка успеют просочиться в самые глубины полицейского управления, не сомневайся. У нас ведь нет никаких прямых доказательств того, что именно они являются ворами.

– Отпечатки пальцев?

– Нет, точно не пойдет. Они же накануне побывали дома у Нёрвига абсолютно законным образом. К сожалению, наука пока еще не дошла до того, чтобы определять точное время, когда именно были оставлены отпечатки пальцев.

– В таком случае выход у нас, видимо, остается несколько более радикальный, нежели хотелось бы. Я уже практически запустил машину. Осталось только дать сигнал.

– Курт, ты имеешь в виду убийство? В таком случае, боюсь, я откажусь от участия в дальнейшей беседе.

– Успокойся, Касперсен, я не собираюсь вмешивать в дело тебя. Но ты должен понимать, что предстоящий период времени будет более жестоким и тебе, вероятно, придется взять кое-что на себя.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что сказал. Если все закончится, как можно предположить сейчас, станешь во главе политической партии и вступишь в наследство в отношении недвижимости на Брёндбюостервай, понятно? Все должно пройти бесследно, а под этим я подразумеваю в том числе и то, что я, само собой разумеется, не собираюсь участвовать в даче показаний, если вдруг до этого дойдет. Жребий брошен.

– Курт, не дай бог. В первую очередь нам нужно попытаться забрать папки, не так ли? – ответил Касперсен.

Он следовал золотому правилу адвокатов. О том, что не подлежит дискуссии, не стоит и упоминать.

– Я свяжусь с человеком из «Стейшн-Сити». Будем исходить из того, что в данный момент времени бумаги находятся в полицейском управлении. По моим сведениям, отдел Q находится в подвале, ночью там никого нет, так разве не проще простого будет человеку из «Стейшн-Сити» получить доступ к архивам Нёрвига?

Курт посмотрел на него с облегчением. Если все пройдет удачно, проблемы будут решены.

В подобном состоянии ума он пребывал недолго, ибо несколькими мгновениями позже ему позвонил Вильфрид Лёнберг, который возбужденным голосом рассказал о том, что двое полицейских явились к нему в частные владения.

Курт включил громкую связь, чтобы Касперсен тоже мог слышать. Для него также многое было поставлено на карту.

– Они выросли передо мною за одну секунду без всякого предупреждения. А я в тот момент как раз сжигал бумаги. Если бы я не оказался достаточно проворен и не бросил бы в огонь все разом, наша игра была бы проиграна. Остерегайся их, Курт. Не успеешь ты оглянуться, они окажутся у тебя или еще у кого-нибудь с передовой. Необходимо в очередной раз предупредить народ.

– Зачем они явились к тебе?

– Понятия не имею. Думаю, просто хотели на меня посмотреть. И пришли-то как раз вовремя… Теперь они в курсе, что что-то происходит.

– Я немедленно организую новую цепь смс-оповещений, – сказал Касперсен и отошел в сторону.

– Они тщательно подошли к делу, Курт. На самом деле, я думаю, в первую очередь они охотятся за тобой, но, поверь, они и обо всем остальном знают больше, чем надо. Они мало говорили конкретно, помимо того что назвали «Бенефис» и упомянули некую Нэте Германсен. Это имя тебе о чем-то говорит? Они собирались отправиться на Нёрребро, чтобы с нею побеседовать. Вероятно, они уже на пути к ней.

Курт вытер лоб. Воздух вокруг вдруг стал каким-то сухим.

– Да, я прекрасно знаю, кто такая Нэте Германсен, и меня удивляет, что она до сих пор жива… впрочем, это поправимо. Давай посмотрим, как все будет развиваться в ближайшие двадцать четыре часа. Принимая во внимание твои последние слова, похожие на правду, вероятно, речь идет лично обо мне. Не знаю почему, да и не хочу знать.

– О чем ты? Наверняка ты в курсе.

– Я говорю лишь о том, что прежде чем мы успеем оглянуться, все будет кончено. Позаботьтесь о «Чистых линиях», остальное возьму на себя я.

После того как Касперсен ушел, явно обремененный мыслями о событиях последних дней, Курт перезвонил Микаэлю и проинформировал его, что если они поторопятся, то могут застать полицейских на Пеблинге Доссеринг. Оттуда и можно будет установить слежку.

Полтора часа спустя Микаэль отзвонился и сообщил, что, к сожалению, они опять опоздали, но на парковке перед домом Карла Мёрка был размещен человек, констатировавший, что Мёрк вернулся домой. Правда, Хафезу эль-Ассаду удалось улизнуть. Квартира, заявленная в регистре народонаселения в качестве адреса его проживания, оказалась пустующей.

Ранним утром воскресенья Курт вызвал дежурного врача. Глубокие вздохи и прерывистое дыхание Беаты, лежащей рядом с ним в кровати, в последние часы усугубились.

– Да, Курт Вад, – сказал врач, хорошо известный своей успешной практикой в Видовре. – То, что вы и сами понимаете, исходя из своего медицинского опыта, и в чем вы уже признались мне по телефону, я, к сожалению, вынужден подтвердить – вашей супруге осталось не так много времени. Сердце совершенно изношено, так что сейчас счет идет на дни, если не на часы. Вы уверены, что не хотите вызвать «Скорую»?

Вад пожал плечами.