Журнал 64

– Он висел вон там. – Ассад показал пальцем в направлении булавки, воткнутой в плиту из целотекса над одной из обнаженных девушек. – Осталась дырка. Конверт был приколот двумя булавками, взгляни сам.

Карл зажмурился. Если Ассад говорил, значит, так оно и было.

– Потом одна булавка выпала, и конверт наполовину свесился за плакат, продолжая держаться на второй булавке.

– И что там с этим конвертом? – спросил Карл, взяв его в руки.

– Он пустой, но ты прочитай, что написано сзади.

Карл прочитал. «Нэте Германсен, Пеблинге Доссеринг, 32, 2200 Копенгаген Н».

– Вот именно, Карл. А теперь переверни и посмотри на почтовый штемпель.

Карл перевернул – надпись стерлась, но еще можно было разобрать.

«28/81987» – стояло на штемпеле. Всего на неделю раньше исчезновения Таге.

У Карла не было полной уверенности, что это имело какое-то значение, так как вполне естественно было бы обнаружить некие предметы, связанные с моментом, непосредственно предшествующим исчезновению их обладателя. Разве бывает так, что человек избавляет свое жилище от всех указаний на дату, прямо перед тем как пропасть без вести? Для этого нужно иметь особые причины. Может быть, даже знать, что пропадешь…

Карл взглянул на Ассада. Тысяча мыслей роились в его голове, это было заметно.

– Позвоню-ка я Розе, – пробормотал он, набирая номер телефона. – Она должна услышать об этом конверте. Непременно.

Затем Мёрк обвел взглядом мастерскую. Если имелся конверт, вполне вероятно, где-то было и письмо. Возможно, оно скрывалось за плакатом или под кроватью, а может, в корзине с мусором. Им необходимо исследовать как можно тщательнее.

– Метте Шмаль, а вы вообще знаете, кто такая Нэте Германсен?

– Нет. Но, м-может, это кто-то из родственников…

После часа бесплодных исследований наследия Таге и сорока пяти минут езды по Фюну они вновь оказались на огромном мосту, связавшем Фюн с Зеландией, чьи пилоны упирались в самые небеса.

– Снова дерьмовый остров, – Ассад махнул в сторону Спрогё, проступающий перед ними из тумана. Некоторое время он молча смотрел туда, а затем обратился к Карлу: – А что, если Герберт Сёндерсков и Миа Нёрвиг все еще отсутствуют дома?

Мёрк бросил взгляд на остров. Тот выглядел вполне умиротворенно, лежал посреди воды и предоставлял возможность для дополнительной опоры моста. Маяк, белым столбом возвышающийся над зеленым холмом, приятные постройки желтого цвета, защищенные от ветра, зеленеющие луга и дикий кустарник.

«Преисподней» назвала этот остров Роза, и Карл резко ощутил, как зло просачивается сквозь ограждения шоссе и перед ними встают призраки прошлого с язвами на душах и шрамами на бесплодных чревах. Неужели датское государство действительно санкционировало – да что там говорить, прямо-таки приветствовало – подобное насилие со стороны врачей и медицинского персонала? Такое сложно было себе представить. И тем не менее… Были ведь известны примеры фанатично избирательного отношения к социуму и в современной Дании. Просто-напросто примеры эти еще не настолько созрели, чтобы превратиться в скандалы.

Мёрк покачал головой и прибавил газу.

– Ассад, что ты там сказал?

– Я спросил – а что, если Герберт Сёндерсков и Миа Нёрвиг еще не вернулись домой?

Карл повернул голову к помощнику.

– В таком случае, я надеюсь, твой карманный нож у тебя лежит там же, где обычно.

Ассад кивнул, так что тут они достигли взаимопонимания. Теперь им нужно было во что бы то ни стало попасть в картотеку и посмотреть, в чем заключалось дело Германсен, упоминаемое Миа Нёрвиг. Неважно, с судебным постановлением или без оного. Все равно они его не получили, хотя и пытались.

У Карла зазвонил мобильный, и он включил громкую связь.

– Да, Роза. Ты где?

– После звонка Ассада отправилась в управление, там несравненно более интересно, нежели в Стенлёсе. И вот я немного продвинулась в нашем деле. – Голос у нее был чрезвычайно взволнованный. – И, черт побери, какая неожиданность! Только вообразите – Нэте Германсен до сих пор живет по этому адресу в Нёрребро, ну не здорово ли?

Ассад поднял вверх большой палец.

– Допустим. Но она, должно быть, теперь совсем старушка.

– Наверняка. Я еще не проверяла этот адрес, но вижу, что в течение некоторого периода времени она была зарегистрирована там под именем Нэте Росен. Замечательная фамилия, правда? Можно задуматься над приобретением такой и для себя. Роза Росен, так меня будут звать, разве не прекрасно звучит? А может, дама просто-напросто согласится меня удочерить… Вряд ли она окажется хуже моей матери.

Ассад улыбнулся, Карл воздержался от комментариев. Официально ему было ничего неизвестно о семейных взаимоотношениях Розы. Если всплывет то, что он разузнавал о личной жизни коллеги от ее настоящей сестры Ирсы, будет совсем плохо.

– Хорошо, Роза. Воспользуемся твоими сведениями чуть позже. Пока проверь, пожалуйста, какая у нас имеется о ней информация, ладно? Мы сейчас направляемся в Хальссков взглянуть на картотеку Нёрвига. Еще есть какие-нибудь новости?