Журнал «Если», 2006 № 03

– Я не думаю, что здесь ситуация: «Когда слон на кита налезет, кто кого сборет?». На самом деле оба принципа имеют свои плюсы и минусы, своих сторонников и противников, Бортко – режиссер блестящий, даже гениальный, и его принцип – точное следование книге. Но если экранизация «Собачьего сердца» оказалась суперудачной; если телеверсия «Идиота» была, в целом, весьма успешной, то сериал «Мастер и Маргарита» вызвал весьма неоднозначную реакцию. Многие вещи читателям и зрителям не понравились. Наверное, все-таки есть книги, которые можно экранизировать дословно, и есть те, где от оригинала можно отступать.

– «Дозоры» относятся ко второй категории?

– Я думаю, что «Дозор» можно было бы экранизировать и так, и этак. Вполне представляю точную экранизацию. Но это совершенно другой подход, и, наверное, снимать такой вариант должен был бы другой режиссер.

– Работа над сценарием как-то сказалась на литературном творчестве?

– Отчасти да. Какие-то сценарные наработки даже вошли в книгу «Последний Дозор». Например, тема Самарканда. К сожалению, в меньшей мере, чем этого хотелось – в сценарии третьего фильма, который пришлось объединять со сценарием второго, переделывая кинотрилогию в кинодилогию, были придуманы очень интересные сцены. Опять же, когда работаешь над сценарием, поневоле заставляешь себя погружаться в этот мир и хочется снова что-нибудь написать.

– Насколько я знаю, когда «Дневной Дозор» уже был смонтирован, его длительность составила более трех часов, и поэтому для окончательной версии пришлось вырезать много эпизодов. Какие из них было болезненней всего потерять?

– Выпала замечательная, абсолютно хичкоковская сцена, где мальчик Егор подходит к матери, та оборачивается, и он видит, что это – Завулон. Но эта сцена убрана еще и потому, что она снималась два года назад, а «за время пути мальчик успел подрасти». Еще сцена, где мага Игната, персонажа Гоши Куценко, Инквизиция превратила в собаку за то, что он кинулся в бой на Темных, когда для этого еще не было оснований. Сильно была сокращена сцена в школе магов, а ведь в съемках приняли участие ведущие московские фантасты и критики, в том числе и оба участника этого интервью. Я там играл мага Руслана, который демонстрировал, как взглядом зажигать электролампочку через металлический лист. Очень сильно урезана красивая, лирическая и даже немного эротическая сцена в машине ведьмы Алисы.

– Появятся ли эти сцены на DVD? И в каком виде: так называемая режиссерская версия или, как это было с первым фильмом, в виде бонусов?

– Скорее всего, они войдут в «подарочное» издание диска в качестве отдельных роликов. Ну и еще будет телесериал: отснятого материала много и два фильма с какими-то добавками перемонтируют для показа на ТВ.

– После первого фильма у молодежи стала модной вампирская тематика. Второй фильм значительно нивелирует такую романтику вампиризма. Это специально?

– Сознательно никто не ставил целью ни пропагандировать, ни демонизировать вампиров. Потому что, к счастью, это персонажи мифологические. Но я, например, видя такую ситуацию, специально в книгу «Последний Дозор» вставил несколько сцен, которые должны снизить романтизацию вампиров, возникшую после первых книг и фильма.

– А сама ситуация, когда дети и молодежь сплошь и рядом играют в вампиров, не страшит?

– Лишь бы кровь не пили. Из родителей. А вообще – дети испокон веков играли в индейцев, ковбоев, шпионов. То есть персонажи детских игр почти всегда агрессивны. Глупо было бы надеятся, что дети будут играть в Папу Римского и его курию.

– Тем не менее размах фанатизма порой просто поражает. Писатель несет ответственность за «тех, кого приручил»?

– «Не виноватая я, он сам пришел!». Но я не думаю, что все настолько страшно, что этого следует пугаться. То, что эти дети носят вампирские ники, абсолютнейшая игра. Да и к тому же вампирскую тему мы отработали довольно полно, некоторое время из нее другие будут пытаться выжимать соки, но скоро все заглохнет.

– Какой из двух фильмов понравился больше?