Журнал `Юность`, 1973-3

В Синегорье ведет долина:
камни, заросли, водопад.
Удивительней Сахалина
разве только эдемский сад.
Мир невиданных тайн укромных,
всем открытый — непостижим.
А султаны гречих огромных,
этот бело-ЗЕЛЁНЫЙ дым,
как он стелется за спиною,
как вздымается впереди!
Но горючей сплошной стеною
почернело ползут дожди,
и обвала гремит лавина,
и тайфуна гудит накат —
устрашительней Сахалина
разве только кромешный ад.
Но не вся ль наша жизнь такая
в простоте своей непростой,
где границы ада и рая,
не прочертишь одной чертой.

*

Рассвета прозрачное время
туманную пряжу плетет,
берез белотелое племя
неспешно куда-то идет,
над желтою кручей споткнется
над небом густой синевы,
и в зеркало вод окунется
зеленая грива листвы.
Две тонкие черные тени
меж белых стволов вдалеке:
одна припадет на колени,
другая сбегает к реке.
И кажется издали, словно
несчастные двое людей
не могут решить полюбовно
все сложности жизни своей.
Но предположения эти
вблизи, словно дым на ветру:
то просто беспечные дети
ведут озорную игру.

*

Я думаю о Вас ночами
и днями думаю о Вас,
и вырастают за плечами
подобья крыльев каждый раз.
Я не надеюсь на свободу
быть Вами понятой, увы,
я каждый день вхожу, как в воду,
в поток сияющей травы.
От жарких полдней холодею,
и, странности свои виня,
я попросить Вас не посмею
мне верить и любить меня,
я Вас сама не понимаю,
и все, должно быть, оттого,
что проходящих принимаю
всегда за Вас, за одного.

Андрей ВОЗНЕСЕНСКИЙ