Журнал «Юность» №08/2022

– У меня были не чудесные ситуации, а бытовые. Я работал на стройке, у меня была лестница на плече, и вот лебедка поднимает площадку, на которой две тачки с раствором. Она поднимает, но я знаю, что под грузом находиться нельзя, это везде написано обязательно. Но я думаю: не может быть, чтобы я прошел, и чтобы эта штука упала! Я никогда ни разу не видел, чтобы груз лебедки падал. И я прошел… Сделал один лишний шаг. И это рухнуло сзади меня. И глыба раствора мне прямо влепилась вот сюда (показывает на затылок), и я даже испугаться не успел. Я тут же стал промываться водой. Но понял, что это знак: не ходи под грузом.

Или мистический случай, когда я шел с рукописью в «Новый мир», а тогда метро 5 копеек стоило, и турникет захлопывался, если не бросаешь. Я шел и думал: «Я вот сейчас не брошу. Если он меня пропустит – значит, все будет хорошо». И он меня пропустил.

– Рукопись «Мы здесь живем»?

– Самая первая публикация, для меня она была решающая, я тогда был плотником и бедствовал, нищенствовал. С опубликованием этой вещи у меня жизнь переменилась.

– Вы написали злой сатирический вариант гимна «Распался на веки союз нерушимый. Стоит на распутье великая Русь…». Есть ли у вас ощущение, что стране могут предстоять большие потрясения?

– Я думаю, я даже уверен, что предстоят. Если насчет Бога я сомневаюсь, тут, к сожалению, я уверен, что ей предстоят большие потрясения, и довольно скоро.

– Знаю, что вашу предыдущую жену Ирину вы увели у друга.

– Да, у писателя Камила Икрамова. Потом у меня с ним восстановились отношения. Мы общались, когда он был болен, и я был на его похоронах. Но я за свой поступок ответил всей своей жизнью. Я жил с ней сорок лет, и последние пять лет она тяжело болела, и я был все время с ней.

– А что важно для воспитания детей?

– Я очень плохой воспитатель, честно говоря. Я для воспитания мягок, я даже собаку не могу воспитать свою.

– У вас всегда были собаки?

– Да. В детстве, еще до войны, бездомные собаки были наши общие все. Когда холодно, они приходили к нам, жили у нас в коридоре. У нас были свиньи, которых мама надеялась зарезать, но мы к ним так привыкали, что мы их не могли зарезать, они у нас тоже жили, как собаки.

– Вы снова пишете стихи.

– Стихи редко пишу. В основном в дни рождения жены. Каждое 18 августа.

– Прочитаете что-нибудь?

– Я прочитаю стихотворение, за которое она меня полюбила. Я его написал вскоре после армейской службы.

Голову уткнув в мою шинель,
авиационного солдата,
девушка из города Кинель
золотцем звала меня когда-то.

Ветер хороводился в трубе,

а она шептала и шептала…
Я и впрямь казался сам себе
слитком благородного металла.

Молодость – не вечное добро.

Время стрелки движет неустанно.
Я уже, наверно, серебро,
скоро стану вовсе оловянным.

Но, увидев где-то у плетня

девушку, обнявшую солдата,
я припомню то, что и меня
называли золотцем когда-то.

Поэзия

Максим Лаврентьев

Поэт, прозаик, литературовед, культуролог.

Родился в 1975 году в Москве. Окончил Литературный институт. Автор нескольких книг лирики, стихотворного переложения Псалтири (2015), монографии «Дизайн в пространстве культуры» (2018), романа «Воспитание циника» (2019), сборника историко-литературных очерков «Весь я не умру…» (2021), многочисленных публикаций в периодике.

Притчи Соломона

1