Журнал «Вокруг Света» №06 за 1986 год

Работничков с позором изгнали из узонского рая. Привлекли моряков-отпускников. Те разобрали старый дом на побережье и вертолетом перетаскали бревна в горы. «Люблю в отпуск ходить по твердой земле,— приговаривал боцман с сейнера «Красивый» Иван Березин, ловко обрезая доски, ладно все приколачивая и обстругивая.— Вот возведу домик — и в море...»

И дом, как рассказывали мне вулканологи, вырос на удивление быстро. К нему-то сейчас я и держу путь, стараясь не оступиться с тропинки, пробитой на пружинистых здешних почвах. Почему-то эта тропа напомнила мне другую. У Брэдбери герой рассказа из настоящего переносится на подобную тропу в древнем мире. Там нельзя безнаказанно загубить ни одну травинку, ибо гибель любой былинки в далеком прошлом отзовется катастрофой в будущем.

Тропинка теряется, и я растерянно оглядываюсь кругом, пробуя отыскать путь среди болотной растительности, озерец с подозрительно топкими берегами. Ровная дымящаяся кальдера напоминает огромную сковороду, на которой что-то бурлит, скворчит и пышет паром. Чужой, незнакомый мир. Неторопливо летящий птеродактиль оказался бы здесь совершенно уместным.

И тут из-за синего дома Узонского минералого-геохимического стационара, из облака пара, появилась коренастая фигура спасителя, решительными шагами двигающегося ко мне навстречу. Рассовывая по карманам штормовки полиэтиленовые флакончики, подходит Карпов, крепко пожимает руку, сразу же приглашая в обход по Восточному термальному полю.

— Смотри под ноги, полости могут обрушиться,— бросает Карпов, а сам, выставив вперед мушкетерскую бородку, широко шагает в своих сапогах с отворотами.

Вокруг земля шипит как проколотый мячик. Сотни мелких парогазовых проколов, бессточных воронок, грязевых котлов, мощных грифонов и источников с кипящей водой выходят на термальной площади... Грунт здесь зыбкий, попробуй не провались! Один раз нога ушла поглубже, и я даже сквозь резину сапога ощутил жар земли. На глубине уже десятков сантиметров, в глинистой жиже, температура нередко превышает 100°С. А вылезти быстро из вязкой глины, образовавшейся вокруг источников, практически невозможно. Так что надо остерегаться этих проклятых полостей с тонкими сводами, как советует Карпов.

Он уже присел у источника и, осторожно зачерпнув ковшиком горячей воды, промывает свои посудинки. Услышав мои чавкающие осторожные шаги, лукаво улыбается:

— Целехонек? Не провалился? Вот полюбуйся — источник Трещинный — сидит на тектонической трещине. Будем брать отсюда пробу термальной воды.

Затем ту же процедуру Карпов проделывает у соседнего источника. Вроде бы два источника рядом, как братья-близнецы, а состав воды различный.

— Здесь в термальных водах живут микроорганизмы, а в других местах — нет,— подходит ко мне Карпов.— Почему? Может быть, разные условия жизни? Хотя вроде бы те же микроэлементы, газы... Может быть, в некоторых источниках мало микроорганизмов, их трудно обнаружить. Это все дело непростое, нужны длительные наблюдения...

Дальше двигаемся к небольшому озеру Серному. Припахивает сероводородом, самым характерным газом для Узона. Посреди озерца лопаются пузыри — выходит газ. Идем по ручейку, на берегах которого заметен желтоватый налет — это «серные пляжи». Глядя на ручей молочно-белого цвета, невольно вспоминаешь молочные реки и кисельные берега из русских сказок. А секрет тут простой — ручей вытекает из озера, где в результате окисления сероводорода обильно выпадают тонкие зерна самородной серы белого цвета.

— Не все знают, что медведи, частые гости кальдеры, находят серные бугры и раскапывают их. Лечатся, что ли? — неожиданно говорит то ли мне, то ли себе Карпов.— Пошли, покажу их любимое место.

По пути он объясняет, что кальдера со своим теплым влажным микроклиматом очень привлекает животных и птиц. У кромки термального поля, на прогретой земле, зимой не бывает снега, зеленеет мох и трава. Благодаря этому у пернатых, например, наблюдаются любопытные отклонения в поведении. Намного раньше начинается гнездование. Быстрее появляются птенцы, быстрее и растут. Птицы успевают даже, на удивление всем, произвести два потомства в год.

Стремительно идем по северному высокому краю термального поля. Под ногами ягодники. Внизу сверкают на солнце мокрыми глинистыми боками пестрые пологие бугры. Слышно, как в глубоких провалах бурлит густая глинистая масса. Карпов продолжает рассказывать о птицах.