Журнал «Вокруг Света» №07 за 1986 год

— Знакомьтесь,— сказала Вера Васильевна.— Главный хранитель фондов музея Манана Орагвелидзе.

Узнав, что меня интересуют шарманки, Манана с некоторой виноватостью в голосе проговорила:

— Многие органы у нас еще не выставлены. Одни реставрируются, другие ждут настройки мастера.

— Разве есть сейчас такие мастера? — не скрыл я своего удивления.

Вера Васильевна весело взглянула на меня и сказала:

— Давайте послушаем, как звучит французский оркестрион «Бонапарте», а потом я вам все объясню.

Оркестрион представляет собой огромный шкаф орехового дерева. Его надо заводить ручкой наподобие патефона. Находящаяся внутри пружина вращает вал.

Первые звуки оркестриона просто оглушили — инструмент явно рассчитан на большой зал.

— Превосходный орган,— сказала Вера Васильевна, останавливая оркестрион, и спросила: — Вы смотрели фильм «Преступление и наказание»? Там исполняется на шарманке романс, помните? Эту музыку «сделал» тбилисец Акоп Китесов. Он — единственный у нас в стране мастер-органщик. Ремесло это не простое. Вот смотрите.— Она распахнула высокие дверцы «Бонапарте».— Вал утыкан разными по толщине и высоте металлическими стержнями. Это и есть «ноты» органа. Набить их — большое искусство. А еще — надо любить и понимать старинный инструмент, иначе музыкальный ящик останется бездушным. Шарманка любит преданных, таких, как Акоп, Гогиа...

Вера Васильевна ненадолго замолчала, собираясь с мыслями, и заговорила снова:

— Раньше Гогиа Хосруашвили ходил по улице в паре с другим шарманщиком — Аракелом. Одному все же тяжело носить ящик весом почти в двадцать килограммов. Говорят, что шарманка досталась Гогиа от отца, в прошлом известного в Тбилиси садовника. А тот получил ее от своего, который привез орган из Одессы. В то время там существовала фабрика «Нечада», изготовлявшая шарманки, которые пользовались большим спросом. Правда, приобрести ее инструмент мог далеко не каждый — стоил он девятьсот золотых рублей. Владельцем фабрики был Иоганн Нечада. У него одно время работал и отец Акопа Китесова, он тоже привез в Тбилиси шарманку, с которой, возможно, и началась судьба мастера-органщика Акопа. Его и Гогиа знают в старом городе все...

Не так давно в Тбилиси было много шарманщиков. Их до сих пор вспоминают, особенно по праздникам: Алипапа, Бедного Арташа, Рангия, Колю Анималисошвили, Аексо, Баграта, Карапета...

Однажды осенью, в преддверии праздника тбилисоба, на улице старого города появился Гогиа с неразлучным аргани, сосредоточенный и немного взволнованный. Его сразу обступили люди. Шарманщик, оглядев собравшихся, закрутил ручку. Улица огласилась никому не знакомой мелодией.

— Что ты играешь, Гогиа? — спросили изумленные слушатели.

— Тбилисские напевы. Сам мастер Акоп приготовил их к празднику.

Тут все вдруг обратили внимание, что он в косоворотке, на голове картуз с коротким лакированным козырьком, а на поясе блестит цепочка знаменитых часов, которым столько же лет, сколько и шарманщику. И все поняли, что сегодня Гогиа не просто играл, а представлял людям свою новую программу — праздничную...

— Раньше были непревзойденные музыканты-шарманщики,— продолжала свой рассказ Лагидзе.— Мастерски крутить ручку органа, так, чтобы за душу брало слушателей, могли немногие, по-настоящему одаренные люди: Захар Осканов, Илья Попов, Артем Тикиджиев, Карп Караулов, Дураков... Играли по праздникам, на свадьбах или больших семейных торжествах. Их все уважали.

— Были, конечно, и другие, — улыбается Манана,— которые приезжали из северных областей на музыкальный промысел. Ради заработка. Эти брали шарманки в аренду под залог, например, в мастерской Сулеменко. И ходили по дворам, за деньги развлекая жителей. У таких бродячих шарманщиков были и попугаи, тянувшие желающим билеты с предсказаниями судьбы. Некоторые водили с собой мартышек.

— Шарманка,— разводит руками Вера Васильевна, — инструмент, если так можно выразиться, вольный. Она создана для улицы, базарной толчеи. И тогда под звуки поющего органа людской гомон обретает совершенно иную окраску, сама атмосфера делается праздничной. Сегодня, чтобы понять значение в прошлом такого популярного инструмента, надо хотя бы услышать его на нашем празднике тбилисоба.

— К сожалению,— рассмеялась Манана,— он проходит осенью.

— Да, да,—рассеянно произносит Лагидзе, думая о чем-то своем, потом решительно поднимается.— Поедемте!

— Куда?

— На праздник тбилисоба...

...На майдане в разгаре народное гулянье. Прямо на площади вытянулись в ряд столы, уставленные всевозможными яствами. Чуть в стороне лукавые кинто, всегда готовые за небольшую плату донести покупки до дома, лихо отплясывают кентаури. А на другом конце степенные и серьезные парни в длинных черных чохи исполняют свой любимый танец «Шалахо». Это известные всем кара-чохели — народные музыканты. Но в центре внимания, конечно, шарманщик, именно органная музыка объединяет собравшихся здесь людей.