Журнал «Вокруг Света» №09 за 1994 год

Он выбрался из отверстия в комнату и развернулся, чтобы опустить люк, и тут я оттолкнулся от пола и в кошачьем прыжке пал ему на плечи, перелетев через тахту.

Под моей тяжестью он упал, цепкими пальцами я передавил крик, рванувшийся из его глотки. Конвульсивно вздыбившись, он крутнулся подо мной, вперился в меня взглядом, — и ужас заполнил его лицо. Распластанный на полу моим железным телом, он попытался нащупать кинжал на поясе, но я прижал его руку коленом. Восседая сверху, я упивался бешеной ненавистью к его проклятому племени. Я удавливал его медленно, всматриваясь в судороги и мутнеющий взгляд. Должно быть, он был мертв уже несколько минут, прежде чем я ослабил хватку.

Встав с бездыханного тела, я заглянул в открытый люк. Свет горящих в комнате факелов проникал в узкий ход с небольшими ступенями — они, очевидно, вели в глубь скалы Югги. И все же я замешкался, мое сердце разрывалось при мысли, что я оставляю Эльту в Югге одну-одинешеньку. Но другого выхода не было. Я не знал, в какой части дьявольского города она содержалась, и помнил, Готрах сказал — большой отряд воинов охраняет ее в в числе других девственниц.

Девственницы Луны! Меня прошиб холодный пот, как только я понял значение этой фразы. Что представлял из себя праздник Луны, я точно не знал, но от женщин-ягов я слышал намеки и неясные комментарии по этому поводу. Впрочем, я был уверен, что это животные вакханалии, во время которых пик эротического экстаза достигался под последние вздохи несчастных девушек, приносимых в жертву единственному божеству, признаваемому крылатыми людьми, — их собственной нечеловеческой похоти.

Мысль об уготованной Эльте участи привела меня в бешенство и укрепила решимость. Оставался единственный шанс — сбежать самому, попытаться добраться до Котха, вернуться с достаточным количеством воинов обратно в Юггу и освободить пленниц. Сердце ушло в пятки, когда я представил трудности, подстерегающие нас на этом пути, но ничего другого не оставалось.

Приподняв обмякшее тело Готраха, я вытащил его из комнаты, воспользовавшись другой дверью — не той, через которую вышла Ясмина, — и, не встретив никого в коридоре, спрятал труп за какими-то гобеленами. Я был уверен, что его обнаружат, но скорее всего к тому моменту я успею уйти достаточно далеко. Возможно, если его найдут именно здесь, а не рядом с потайным ходом, это поможет скрыть способ бегства и навести Ясмину на мысль, что я просто прячусь где-то в Югге.

Но я и так уже достаточно долго испытывал судьбу. И если буду мешкать, то меня, несомненно, обнаружат. Вернувшись в комнату, я спустился в ход и закрыл за собой люк. Темень была непроглядной, но пальцы нашли рычаг, управляющий люком, и я понял, что если путь в конце подземного хода будет прегражден, то я смогу вернуться обратно. Нащупывая дорогу, я пробирался по ступеням, каждое мгновение ожидая падения в яму или встречи с каким-нибудь ужасным обитателем преисподней. Но ничего не случилось, и, сделав несмелые шаги по лестнице, я на ощупь пробрался по короткому проходу и уперся в глухую стену. Под правой рукой я обнаружил металлический рычаг, нажал на него и почувствовал, как под моими пальцами поворачивается часть стены. Ослепленный тусклым и мрачным светом, моргая, я с опаской выглянул наружу.

Моему взгляду открылся высокий зал, бывший, несомненно, храмом. Видеть полностью его пространство мешал находящийся прямо перед дверью большой резной золотой экран с тускло отсвечивающими в мрачном свете храма краями.

Выскользнув из потайной двери, я выглянул из-за экрана и увидел просторный зал, сооруженный с суровой простотой и подавляющей массивностью, характерной для архитектуры Альмарика. Впервые на Альмарике я попал в храм. Потолок его терялся в сумеречной вышине, стены были черными и тускло блестели; не было никаких украшений. Святилище было абсолютно пустым, если не считать черной каменной плиты поблизости. Очевидно, это был алтарь, и на нем играло и отсвечивало мрачное пламя, исходящее из огромного темного, видимо, драгоценного камня, лежащего на черной плите. По бокам алтаря были выгравированы загадочные знаки, покрывшиеся от времени пятнами, рядом с камнем лежал свиток белого пергамента — обращение Ясмины к своим почитателям. Я попал в святая святых Акки, обнаружил корень и основание, на которых держалась вся структура теологии Акки: сверхъестественное происхождение пророчеств богини и само ее появление в храме из-за золотого экрана. Странно, что целая религия может быть основана на незнании верующих о подземной лестнице! Еще более странно с точки зрения земного человека, что только низшая форма человечества на Альмарике имеет систематизированную религию со своими ритуалами, что на моей планете рассматривается как характерная черта высокоразвитых рас!

 

Правда, культ аккасов был мрачным и "Зловещим. Сама атмосфера храма казалась насыщенной тайной и рыскающим ужасом. Представляю, какой трепет испытывали голубые верующие при виде крылатой богини, появляющейся из-за золотого экрана, словно святая, сотканная из пустоты космоса.