Журнал "Вокруг Света" №10 за 1997 год

Древние липы, дубы, красные каштаны окружают дворец, который впоследствии историки назвали «шедевром потсдамского рококо».

Только счастливые или очень влюбленные люди могли создать такое. Изящные вакханки встречают вас у самого дворца. На большом куполе будто замерли в танце скульптуры, воплотившие четыре стихии — Огонь, Воду, Землю и Воздух.

На самом верху парят Венера и Меркурий, и кажется, они все разом оживут, закружат вас, а потом поведут в ажурные зеленые беседки, чтобы вы смогли спокойно размышлять и вспоминать...

Полтора столетия назад в одной из таких беседок сидел великий Вольтер, когда останавливался погостить во дворце. Возможно, здесь созревал замысел его философских повестей «Кандид» и «Простодушный».

По тихим аллеям Сан-Суси можно ходить часами, ведь они продумывались лучшими мастерами паркового дела. Все по-немецки аккуратно, ни один листик не растет наперекор собратьям.

Будто ниоткуда возникает Китайский чайный домик — миниатюрный, как фарфоровая статуэтка.

...Далекий Восток, так восхитивший Европу столетия назад, предстает разнообразием образов. Белая крыша в виде шатра, а над куполом под зонтиком сидит улыбающийся китайский мандарин.

Так и хочется его поприветствовать. Позолоченные скульптурные группы поведают о быте и традициях далекого китайского народа.

И снова в путь по Сан-Суси. Даже не верится, что в конце XVII века здесь была унылая песчаная равнина.

Редкие деревья привозили сюда из разных диковинных стран. Все вместе они здесь прекрасно уживаются.

Парк так хитроумно спланирован, что на площади в 200 гектаров все дворцы и здания сразу не видно. Их словно кто-то умело преподносит вам в самый неожиданный момент, и удивление длится бесконечно.

Пройдя по дубовой аллее в глубину Сан-Суси, вновь останавливаешься в недоумении: в какой я стране? Неужели это Версаль? Или Петергоф?

Вовремя вспоминаешь: Фридрих II был не менее тщеславным, чем король Франции Людовик XIV или Петр Великий.

После семилетней войны Фридрих II построил Новый дворец. Колоссальное строение сразу не охватить взглядом. Откуда-то доносится хорошо поставленный, зычный голос экскурсовода: «Новый дворец имеет длину 213 метров, 322 окна, 230 пилонов, 428 скульптур. К парку дворец обращен большими окнами зала, отделанного редким по красоте окаменелым деревом и полудрагоценными камнями».

Слушаешь эти трехзначные числа, видишь на куполе три грации, держащие корону, и понимаешь: «Здесь хочется жить без забот, ведь это Сан-Суси».

В Новом дворце проводились пышные приемы, после которых гостей обычно вели отдыхать в просторные помещения Оранжереи, которая расположилась неподалеку от искусственного озера. Нередко сюда приезжал русский царь Николай I с царицей — сестрой Фридриха II.

Наверняка, по утрам они ходили в римские купальни, сделанные по образцам флорентийских мастеров. А вечерами собирались в южном крыле Нового дворца, где и по сей день находится театр, построенный по подобию античного. Кажется, стоит только сесть в одно из этих кресел, и зазвучит музыка Феликса Мендельсона Бартольди, написанная для пьесы Шекспира «Сон в летнюю ночь». Более двух столетий назад здесь состоялась ее премьера.

Проходят годы, складываясь в столетия. Сан-Суси не утратил такой необходимой во все времена связи природы и искусства. Он — достояние культуры всего человечества. И потому проблемы, возникающие с охраной этого парка-дворца, заботят не только правительство Германии. Сегодня бывает нелегко увязать старые традиции с требованиями современного планирования бурно развивающегося города.

Как сделать так, чтобы не пострадал уникальный комплекс, если застройка Потсдама вплотную подойдет к его границам? Специалисты из разных стран мира пытаются решить эту задачу.

Елена Чекулаева

Via est vita: Путь мизунгов

В 8-м номере за год мы публиковали очерк «Муть мизунгов» об экспедиции, совершенной под Русского географического общества в Африку. Владислав Кеткович, один из участников экспедиции, рассказывал о путешествии в Кению. На страницах этого номера другой участник экспедиции — Анатолий Хижняк — продолжает Речь пойдет о Заире.

К пигмеям

Закончив кенийскую часть экспедиции, мы — Владислав Кеткович и я — отправились в Заир (В то время, когда мы путешествовали по этой стране, она называлась Заир. Мы будем придерживаться этого названия.), к пигмеям. Добраться до них оказалось сложнее, чем до племени эльмоло в Кении. По мере продвижения в глубь африканского континента известия, получаемые нами о джунглях Заира, становились все мрачнее и мрачнее. Жители Кении пугали гиблым климатом, хищными животными и многочисленными болезнями, свирепствующими в местах, куда мы направлялись. В Уганде говорили, что все это полбеды, а основная опасность исходит от заирских полицейских, промышляющих разбоем на больших дорогах. Ближе к границе нас «порадовали» рассказами о бандитах из числа бурундийских и руандийских беженцев, которые также не прочь поживиться за счет неосторожных путников.