Журнал «Вокруг Света» №11 за 1990 год

— Смотри! — тянет меня Мчау, и я замечаю вдали мощного бородатого быка, который, не помня себя от ужаса, мчится через открытое поле. Примерно в километре от него, вытянув передние лапы и как бы изготовившись к прыжку, следит за бегущим быком грозный царь зверей. Одолжив у запасливых канадцев бинокль, долго разглядываю на дальней площадке резвящихся львят, наскакивающих на лениво отбивающихся мам.

Дальнейший путь лежит по строго установленному маршруту. Замечаю гиен. Не знаю, почему молва приписывает им уродство. Я хорошо разглядел этих симпатичных хищников с отороченной светлым пухом мордочкой. Правда, когда дело доходит до охоты, эти животные превращаются в фурий. Мчау однажды стал свидетелем сцены, когда стая гиеновых собак загнала до изнеможения антилопу и тут же разорвала ее на куски. Стремительных пятнистых гепардов и каракалов заметить трудно. Они невидимо присутствуют в этом мире, искусно укрываясь в зарослях. Зато небольшие дикие кошки — сервалы — развалились прямо на обочине. А как-то раз дорогу, пугливо озираясь, перебежал золотистый шакал.

Над озером Макат, розовом от скопления тысяч фламинго, стоит неумолкающий «гррр». Кроме фламинго, здесь пятьсот видов других птиц: венценосные журавли, африканские дрофы, птицы-секретари, пеликаны, ибисы, аисты, утки и гуси. Забыв предостережения, вытаскиваю из сумки сэндвич. Как молния, с неба пикирует на руку орел. От боли разжимаю пальцы и остаюсь ни с чем. К счастью, рана пустяковая. У Мчау после такого случая в детстве навсегда остался шрам во всю ладонь.

Тем временем над озером собираются густые тучи. Если пойдет дождь, отсюда не выбраться. Дорога раскиснет в считанные минуты. На прошлой неделе Мчау пришлось ночевать в машине под барабанный стук дождевых капель. Забуксовала на подъеме и наша «тоета», и мне приходится вылезать в черное месиво. Едущие за нами останавливаются и терпеливо гадают, выберемся мы или нет.

Машину все же удалось вызволить из грязи, и засветло мы возвращаемся в Арушу. Мисс Реджина встречает меня как старого знакомого. Любезно сообщает, что движение поездов восстановлено, но сегодня воскресенье, и на железной дороге выходной. Не будет поезда в столицу и завтра, так как из-за потопа единственный поезд, курсирующий по одноколейке, застрял на полпути к Аруше.

— Только не автобусом,— пугаюсь я, так как чувствую, что ночной маршрут едва ли выдержу.— А может, есть билет на самолет?

Впрочем, заплатить я могу только оставшимися гульденами, а «Танзания Эйр» в отличие от Аэрофлота гульдены не принимает.

Ждем кассира, понимающего толк в валюте. Тот отвергает мои «футуристические» бумажки с ходу. Мисс Реджина, войдя в мое положение, с некоторым опасением обещает гульдены взять и выдать мне чек. Но чек действителен только с двумя подписями, а начальника Реджины в этот день нет.

— Может, «Танзания Эйр» примет чек с одной подписью? — робко интересуюсь я.— Ведь в городке все друг друга знают.

Кассир даже не реагирует.

На улице пытаюсь обменять гульдены на доллары у приставалы с черного рынка. Тот голландских денег в глаза не видел. Едем к местному заправиле под кличкой Ротманз — как пачка сигарет. Он оказывается индийцем с хитрыми глазами. Выслушивает меня и безжалостно бросает:

— Извини, меня это не интересует. Другой делец предлагает за мою конвертируемую сотню смехотворную сумму в танзанийских шиллингах. Меня это никак не устраивает. Ведь говорил же, что с гульденами здесь никуда!

Возвращаюсь в офис. Кассир ушел домой. Решаюсь ехать за ним на такси и умолять продать билет. Только отъехав, замечаю его в открытом кафе на углу с бутылкой лимонада, а рядом с ним знакомую семейку американцев. При моем появлении они обрадовано вскакивают: вместе были в Нгоронгоро — это не забывается. Американцы взяли напрокат самолетик и утром вылетают в Дар-эс-Салам. Прошусь в их «чартер», но он и так перегружен на два человека.

И тут, как добрая фея, появляется необъятная мисс Реджина. С кем и о чем она договорилась, неизвестно, но в ее руках долгожданный билет на самолет.

Полюбовавшись из иллюминатора на пики Килиманджаро, я оказываюсь в Дар-эс-Саламе за два часа до вылета лайнера Аэрофлота. Перед таможенным досмотром обнаруживаю в бумажнике неистраченную сотню гульденов. Теперь уж точно не побоюсь отправиться с ними куда угодно.

Олег Ефимов

Фото автора Дар-эс-Салам — Аруша

Маленькое село посреди большой Тундры

Если вы считаете, что Чукотка — это долгие и занудные пурги, холодные дожди, тоскливые туманы,— словом, всяческие погодные неудобства, вы правы. И как бы вас горячо ни убеждали, что все это мелочи, а главное — необычный простор и звенящая тишина, когда порой слышишь, как перешептывается падающий снег, красота голубых сопок и игра диких речек,— не верьте.