Журнал «Вокруг Света» №12 за 1971 год

В деревне Копайкошара, куда мы прибыли в день завершения годичного срока пребывания в пещере знаменитого — теперь это можно сказать с полным правом — спелеолога, нас встретила веселая атмосфера. Оказалось, накануне врачи, наблюдавшие за экспериментатором, обратили внимание на кашель Милутина. В очередной радиопередаче они порекомендовали ему бросить курить. Исследователь ничего не ответил, но вскоре жители деревни увидели в водах вытекающей из подземной пещеры реки десятки пачек сигарет, выброшенных спелеологом.

Да, очевидно, лишь такие волевые люди, как Велькович, могут ставить столь серьезные эксперименты. 463 дня, проведенные им под землей, — лишнее тому доказательство.

Никто из людей еще не ощущал на себе воздействие всего комплекса жизни в пещере на протяжении гидрологического года. Этот год в отличие от обычного земного насчитывает как раз те 463 дня, которые и пробыл под землей Милутин Велькович. Поэтому его эксперимент и считают уникальным. Так что неспроста принято предложение назвать пещеру Самар именем отважного исследователя, неспроста его имя будет присвоено подземной реке, которая протекает в пещере.

А. Полехин

Комментарий к эксперименту

Спелеолог Милутин Велькович сравнивает свою профессию с профессией космонавта. И определенное право на это у него есть — и космонавт и спелеолог живут и действуют в условиях изоляции, то есть в условиях отъединения, отторжения от привычных условий жизни и общения с другими людьми. Само понятие изоляции известно давно. Различны ее причины, различны судьбы отъединенного и отторженного человека: изгой, отшельник, узник или «сверхчеловек», взирающий на мир с высокой скалы или из «башни из слоновой кости».

Но какова бы эта изоляция ни была, в ней всегда присутствуют пространственная отдаленность и ограда. Именно эти условия создают изоляцию. Они могут выражаться в чистом виде: морское пространство, окружающее необитаемый остров Робинзона Крузо, или обвал, замуровавший людей. Это и высота — пространство, отделяющее воздушный шар, самолет и спутник от поверхности Земли. Это и глубина — пространство, отделяющее батискаф от морской поверхности.

Глубина, высота, необъятное пространство пустыни и океана существенно воздействуют на воображение человека, воздействуют еще до того, как человеку приходится с ними столкнуться непосредственно, ведь человеку свойственно проигрывать в собственном представлении ожидаемые или просто возможные обстоятельства будущего.

Действие ограды — замкнутость вызывает клаустрофобию. Клаустрофобия — это не только проявление невроза «навязчивого страха закрытых помещений», это скорее модель отношения человека (не обязательно невротика) к ограде, изолирующей его от внешнего мира. Причем тягостное переживание возникает только в случае, когда у человека появляется чувство замурованности, страх недокричаться до окружающих.

Этот страх свойствен в той или иной мере всем людям. Поэтому для тех, кто преодолел страхи или даже опасения, справедливо определение «пространственная смелость», а выполненный эксперимент с не меньшей справедливостью считается подвигом.

Высокие мотивы людей, выполняющих свою миссию в космических полетах, очевидны, то же можно сказать и об эксперименте Милутина Вельковича. Мне бы, однако, хотелось обратить внимание читателя на другую сторону дела: как в экспериментах космических, так и в случае с Вельковичем о социальной изоляции говорить не приходится, так как современная техника обеспечивает надежные средства связи с родной средой. Таким образом, постоянное и внимательное наблюдение со стороны людей вызывает дополнительное стеснение у человека, находящегося — одновременно — ив одиночестве, и в центре внимания. Зачастую это сказывается на сообщениях экспериментатора, особенно касающихся его самочувствия. Тут возникает ситуация, близкая к тому, что Станиславский называл «публичным одиночеством».

Нам трудно пока судить о том, что достигнуто исследователем в его наблюдениях эа животными, его соседями по пещере. Очевидно, эти наблюдения дадут большой материал и для зоопсихологов; тем более что среди животных, окружавших Милутина, были близкие человеку существа — кошка и собака.

Мне не кажется, что Милутин прав в своем негативном отношении к рекордсменству. Достигнуть высшего уровня в любом испытании — великая честь, тем более что сам Милутин самоцели в этом не видел.

Несомненно, что именно в наше время, когда фактор длительности полета стоит на первом месте, «сверхдлительный» эксперимент Милутина Вельковича представляется и актуальным и ценным. Он помогает заменить несколько отвлеченные рассуждения «в связи с изоляцией» точными, добытыми экспериментом знаниями.

Ф. Д. Горбов, доктор медицинских наук, профессор

Долгий полет стрелы