Журнал «Вокруг Света» №12 за 1978 год

Весь обратный путь я внимательно изучал дорадо. Обтекаемой формой тела он напоминает акулу, но выглядит гораздо изящнее. Главное украшение — длинный высокий спинной плавник с острыми иглами и синей «побежалостью». Пока катер шел к берегу, эта яркая окраска блекла на глазах. Спинка у рыбы зеленая, а ниже все туловище оранжевое, потому и называется «дорадо», что означает «золотой».

...Мы прощались с хозяином бунгало на пляже. Рене полуобнял меня по мексиканскому обычаю и похлопал по спине.

Когда мы отъехали на два-три километра, Роберто, до сих пор молчаливо ведший машину, кивнул в сторону большого здания вблизи шоссе и сказал:

— Это муниципальная школа Исла-де-Агуада. Ее построил Рене на свои деньги несколько лет назад.

Еще через километр:

— Больница Исла-де-Агуада. Тоже Рене.

— Роберто, а почему Исла? Это разве остров?

— Был остров, но лет пятьдесят назад пролив занесло песком за один шторм. Мы подъедем к этому месту через три километра.

И вот мы уже снова осматриваем древние береговые валы и продираемся к лагуне через поросль мангров...

В. Зенкович

Ныряльная машина среброловов

Эти любопытнейшие строки появились на страницах английского журнала «Джентльмэн"с Мэгэзин» в 30-х годах XVIII века:

«Моя машина сделана из доброго северного дуба; она совершенно круглая, диаметром около двух с половиной футов в верхней ее части и восемнадцати дюймов в нижней. Вместимость ее приблизительно тридцать галлонов (1 Английский галлон — 4,54 литра. (Примеч. ред.)). Чтобы противостоять давлению воды, она скреплена как снаружи, так и изнутри железными ободьями. В ней вырезаны два отверстия для рук, а чтобы глазам было куда смотреть, снизу вставлено стекло почти четырех дюймов в диаметре и в дюйм толщиной. Еще два отверстия для доступа воздуха устроены сверху; разумеется, во время погружения они затыкаются. Машина удерживается прочным канатом, рядом с которым проходит «сигнальный шнурок», предназначенный для того, чтобы обеспечивать контакт с помощниками на поверхности. Я залезаю внутрь ногами вперед, и, пока я просовываю руки в отверстия, крышку крепко-накрепко задраивают снаружи посредством винта... Для того чтобы машина погрузилась в воду, потребны пять квинталов (2 Английский квинтал (центнер) — 50,8 килограмма. (Примеч. ред.)) балласта, но достаточно сбросить всего пятнадцать фунтов, как она тут же идет вверх. Пока я внутри, я все время лежу на животе и часто провожу в таком положении более шести часов кряду. Воздух обновляется на поверхности с помощью кузнечных мехов, наконечник коих вставляется в предусмотренные на сей случай отверстия. На глубине, где я пребываю обычно от трех до четырех минут, я могу передвигаться в пределах квадрата со стороной двенадцать футов. Сотни раз я опускался на глубину до десяти саженей и достигал даже двенадцати саженей, но ценой больших затруднений...»

Может быть, кто-либо другой и прошел бы мимо этого описания в древнем «Журнале джентльмена», но только не Робер Стенюи (1 О том, как Робер Стенюи, известный французский подводник и кладоискатель, поднимал со дна Атлантического океана сокровища голландского судна «Слот тер Хооге», потерпевшего кораблекрушение в 1724 году близ острова Порту-Санту в архипелаге Мадейра, мы уже писали (см. «Вокруг света» № 7 за 1978 год). В очерке «Клады бухты Порту-ду-Гильерми» было краткое упоминание о «ныряльной машине» Джона Летбриджа — «карманной подводной лодке» XVIII века, незаменимом в свое время аппарате для поиска драгоценных грузов затонувших кораблей. О реконструкции этой машины, произведенной Робером Стенюи, мы рассказываем в нашей новой публикации. (Примеч. ред.)). В мире великое множество искателей сокровищ. Подавляющее большинство их обуреваемы жаждой обогащения. Многие ищут клады, руководствуясь научными соображениями, это историки и археологи. И совсем уж немногочисленная группа — бескорыстные «среброловы», хотя такое сочетание довольно парадоксально. Робер Стенюи из числа последних. Более всего на свете ему хотелось бы видеть поднятые со дна ценности в экспозициях специально созданных морских музеев. Но, увы, музейное дело не во власти кладоискателя-энтузиаста, и все, что остается на его долю, — это собирать экспонаты впрок. Порой Стенюи и сам не может разобраться, что нравится ему больше: отыскивать затерянные суда, рыться в пахнущих морем и пылью архивах или просто участвовать в подводных приключениях. Но как бы то ни было, описание «ныряльной машины», сделанной из «доброго северного дуба» искусными руками знаменитого кладоискателя и изобретателя XVIII века Джона Летбриджа, сразу поразило его воображение.