Журналист: Назад в СССР

Мой вопрос мой был, конечно, абсолютно риторическим.

— Так без них у нас ведь ничего не обходится, — без тени иронии ответил шеф. — Скажем так: они нас курируют, при необходимости контролируют, и уже при самой крайней необходимости — оказывают поддержку. Посильную, — веско добавил он.

— Посильная поддержка всесильного ведомства. Сразу представил на газетной полосе.

Я саркастически покачал головой.

— Да, хороший заголовок мог бы быть. У тебя они вообще неплохи. И птицы Мира на помойке Жизни мне понравились, — улыбнулся Сотников.

Он взял у меня флешку, тщательно упаковал ее в пакетик и убрал в карман.

— Как говорится, ключик уже есть. А если есть ключик, всегда найдется к нему и замочек, — констатировал шеф.

— Очень эротично звучит, — отметил я.

Сотников посмотрел на меня, как мне показалось, с сожалением.

— Кошке игрушки, а мышке слезки, — ответил он. Но своих слов пояснять не стал, а резко сменил тему разговора. — Как у тебя с подготовкой к экзаменам? Зубришь?

— Естественно, — подтвердил я.

— Давай-давай, учись, абитуриент. Сильно загружать тебя не буду, — сказал он, вставая из кресла.

— А репортаж опять завтра к утру? — язвительно напомнил я.

— Напишешь в свободной форме, — велел шеф. — В печать пока не пойдет, рано еще, ситуация только развивается. Сделаешь просто отчет. Как сотрудник агентства. Где был, что видел, о чем подумал. Какие выводы и предложения. К утру успеешь?

— Сегодня вечером будет готов, — пообещал я.

Эх, в другое время и в другом месте просто выслал бы ему готовый текст по электронной почте. А какое может быть «мыло» здесь и сейчас?

— Вот и отлично. А Воронова хочешь посмотреть?

Тут я даже слегка растерялся.

— Как? Живьем?

— А ты думал, опять мёртвым? — усмехнулся шеф. — Завтра утром еду в изолятор, нам дают возможность расспросить его, о чем сочтём нужным.

— Конечно, хочу.

— Тогда готовь отчет, утречком я за тобой заеду.

На том мы и расстались. Мне предстояло привести в порядок свои растрепанные мысли. Я сейчас чувствовал себя Страшилой из «Волшебника Изумрудного города», у которого всякие мудрые мысли торчали из головы в виде булавок и иголок. Правда, особой мудрости я пока в своей голове не ощущал, всё больше — солому как у того же Страшилы.

И еще нужно успеть написать отчет, но сначала следует всё хорошенько обдумать.

Ложась спать, в этот раз я уже совсем не надеялся на то, что утром проснусь в своей прежней, привычной реальности. Видимо. начинаю понемногу привыкать. Только этого еще мне и не хватало.

После вечерних раздумий и написания отчета, в ходе которого я чувствовал себя человеком, осторожно ступающим по краю бездонной пропасти, мне опять приснился нервный и тяжелый сон. Правда, моих новоиспеченных псевдо-родителей в нем на этот раз не было, и вообще действие происходило на каком-то тропическом и явно необитаемом острове. Я как сомнамбула бродил по нему с луком и стрелами, одетый в кафтан, колпак и подобие валенок, сшитые из грубой мешковины, а за мной ходил по пятам Сотников в виде Пятницы — полуголый, в одной лишь набедренной повязке, а его тело было обильно украшено черными татуировками, среди которых преобладали буквы «АППЛ». Пятница-Сотников наперебой совал мне всякие девайсы — флешки, разноцветные дискетки, круглый дисковый плеер, стилусы, провода, usb-хабы и всякие другие концентраторы. А на его шее болталось огромное ожерелье из сверкающих металлом си-ди дисков.

В итоге я проснулся с больной головой, раскалывающейся от этого маразматического сна, совершенно не выспавшийся и потому злой как черт. Бросив взгляд на будильник, я вскочил и заметался по комнате, на ходу натягивая джинсы, с периодическим заходом в туалет и ванну, вооруженный зубной щеткой и махровым полотенцем. Когда коротко и приглушенно звякнул дверной звонок, я выплюнул мыльную воду изо рта и побрел открывать Сотникову.

Шеф внимательно оглядел мою комнату, задумчиво поцыкал зубом и вопросительно глянул на меня. Я бросился к столу, сгреб два листочка и вручил отчет начальству. Владимир Аркадьевич принял подношение, кивнул и одобрительно произнес:

— Неплохая берлога. Хорошо устроился. И много платишь?

— Родители платят, — уклончиво ответил я. — Откуда у меня деньги, у бедного абитуры…

— Нормальная квартирка. И двор у вас уютный.

— Нормальная-то нормальная, только меня на днях, похоже, грабанули, — не преминул сообщить я.

— Вот как?

Одна бровь Сотникова медленно поползла вверх.

— И что взяли?

Я пожал плечами, впервые пока что за утро.

— Вы будете смеяться, Владимир Аркадьич, но, похоже, ничего. Вещи только разбросали, одежду там… Еще документы вытащили из пакета. Но деньги я всегда ношу с собой. Зато на кухне всю посуду аккуратно перебрали, — с усмешкой сообщил я.

— Гм… Из документов ничего не пропало? — уточнил Сотников.

— Да я почти все накануне к вам в приемную комиссию отнес, — улыбнулся я. — А всё остальное на месте. Странные такие воры оказались. Фотографии мои рассматривали.

И я кивнул на стол, где на полиэтиленовом пакете по-прежнему сверху лежала присланная фотка.

Сотников подошел к столу, взял фото в руку.

— Родители?