Журналы «Работница» и «Крестьянка» в решении «женского вопроса» в СССР в 1920–1930-е гг.

Успехи общественных столовых в Петрограде и Москве[442] в годы военного коммунизма были связаны не с достижениями их создателей и агитаторов, а скорее с тем, что сфера питания была насильственно обобществлена. Тогда же на первый план вышли все недостатки этой системы: невкусная или некачественная пища, антисанитария, очереди и т. д.

В условиях Гражданской войны и позднее, в начале 1920-х гг., реализация равноправия женщин осуществлялась одновременно в нескольких направлениях: «включение» женщин в поле партийной агитации и пропаганды, привлечение их на сторону советской власти (текущие задачи дня) и формирование стойких представлений о необходимости изменения гендерных ролей в обществе (долговременные задачи). Именно на решение перспективных задач была нацелена женская партийная пресса.

В довоенный период был пройден путь от разрушения традиционных ценностей до создания новых советских. Причем сама по себе борьба (за уничтожение «старых» представлений и устоев, против эксплуататоров и т. д.) позиционировалась как непременная часть новой жизни, как новая ценностная установка.

3.1. Реформа быта и деконструкция патриархальной семьи

Под влиянием революционной риторики И. Ф. Арманд Всероссийский съезд работниц в ноябре 1918 г. заявил, что «семья перестает быть нужной для общества, так как с победой коммунизма все хозяйственные работы и заботы о членах семьи берет на себя коллектив, само государство трудящихся. Все материальные основы семьи исчезают. Брак превращается в свободный товарищеский союз двух равноправных, самостоятельно зарабатывающих членов великой трудовой семьи, …коллективное хозяйство должно заменить домашнее хозяйство и раскрепостить работницу, как хозяйку. Воспитание и содержание детей на средства правительства (в яслях, детских садах, колониях и т. д.) должно снять материальную заботу о ребенке с отца и матери»[443]. По сути, это манифест женской партийной печати 1920-х гг. И хотя в 1920 г. И. Ф. Арманд признала, что путь к освобождению женщин «долог и тернист. Он требует глубочайшей перестройки всех общественных отношений и величайшего поворота во всех воззрениях и понятиях людей»[444], печать занялась этой непростой работой синхронно с государственными органами, причем актуальность темы реформы быта не зависела от меняющихся исторических условий (как в годы нэпа, так и позже).

Большая и важная тема реформы уклада складывается из нескольких значительных тематических направлений:

• Перераспределение гендерных ролей в обществе.

• Реформа семьи.

• Антирелигиозная пропаганда.

• Новое отношение к любви.

Активная производственная пропаганда, военная пропаганда, призывы к женщинам включаться в общественную работу – практически в каждой публикации на эти темы затрагивается так называемый вопрос быта. Фактически в женской печати речь шла о перераспределении гендерных ролей, обязанностей в обществе и семье. Вот как рассуждает героиня в рассказе «Новая жизнь»: «Мужик работает, баба работает. Мужик с поля придет, отдыхать пойдет, а бабе коров подоить, по дому прибрать, за детьми приглядеть, обшить, обмыть, накормить всех. Он уж, пес лохматый, выдрыхнется, а ты еще не ложилась»[445].

Для работниц также была важна проблема несправедливого распределения обязанностей в семье, примеров этому множество: работа, политграмота, заседания фабкома, «муж, дети, стирка» – перечисляют работницы фабрики Красный Октябрь в Москве и добавляют: «Есть конечно, и хорошие мужья, но маловато»[446].

Подобного рода публикации показывают, что идеи марксистских феминисток встречали активное одобрение читательниц: они жаждали перемен в общественном сознании, а также изменений в бытовой сфере, не желая смириться с двойной нагрузкой – в поле и дома, на заводе и дома и т. д.

Первое место по важности и по объему в женской печати занимали публикации о включении женщин в производственную и общественную сферу. Пресса активно агитировала читательниц участвовать в общественной работе и в новых органах власти: в фабрично-заводских комитетах, в местных исполнительных комитетах и т. д. Новые слова «делегатка», «общественница», «председатель», «коммунистка», «комсомолка», «женорганизатор», «рабселькорка», «женсектор», «женактив», «выдвиженка» и др. отражали новые статусы женщин. Вот типичный пример того, как журнал призывает крестьянок участвовать в местных органах власти:

Бросьте, девки, хороводиться,
В посиделках толку нет.
Вы ступайте делегатками
В деревенский свой Совет[447].

Призыв стать делегаткой, чтобы защититься от рукоприкладства мужа, легко найти и в «Работнице»:

Лучше ты меня не трожь,
Стану делегаткою»[448].