Жуть

Её ладони, не по-женски большие стали опираться на меня через одеяло. Разглядеть лицо старухи мешал сумрак и её длинные жидкие волосы. Сквозь них лишь мелькала злобная безобразная улыбка. Старуха взгромоздилась на мою грудь, упёршись коленями в солнечное сплетение. Мне стало очень трудно дышать. Она смотрела на меня и всё также хрипловато сопела. Затем её сухие паучьи пальцы обвили мою шею. Сопротивляться не получалось, я был полностью под её контролем. Ведьма сжала моё горло и приблизила своё гнилое лицо к моему. «Всё. Это конец. Смерть».

Рот у меня по-прежнему оставался открытым. Она стала вытягивать из меня жизнь своей перекошенной пастью. Оставалось только молиться. Никаких молитв я не знал, просил защиты у господа, как умел. Но и это не помогло. Тогда я стал материть ведьму про себя последними словами. Способ сработал! Хватка ведьмы ослабла. На каком-то слове она подпрыгнула, словно взбесившаяся кошка, и мгновенно растаяла в воздухе.

Не могу сказать, что я очнулся, ведь я и не спал. Ко мне вернулся контроль над телом. Я сел на кровать и отдышался. В моих бровях застыл холодный пот. До сегодняшнего дня никому ничего не рассказывал.

Наверняка люди науки всё сведут к тому, что это просто иллюзия от переутомления. Скажут, возникла качественная галлюцинация, когда тело отдыхало, а разум бодрствовал. Не уверен, что с этим согласятся люди, пережившие этот ужас. Уж больно все сообщения о данном явлении сходятся в деталях. Да, со временем у меня возникло сомнение в реальности происходящего, но я знаю точно, со мной всё случилось наяву.

Провал во времени.

Когда я открыл глаза, увидел серое небо. Лохматая чёрная туча была уже далеко. Одежда на мне насквозь мокрая. Оглядевшись вокруг, я понял, что кошмар ещё не закончился. Рядом со мной сидели и стояли бледные мертвецы, которых я видел на виселице. Они меня трогали и что-то говорили. Сознание снова хочет покинуть меня. Может, это и к лучшему.

Не с того начал. Так торопился всё рассказать, что забыл представиться. Зовут меня Власьев Николай Александрович. Персона моя очень скромная, поэтому не имеет смысла говорить, где я живу и работаю. Хочу рассказать, как я недавно от страху чуть дух не испустил.

Долгожданный отпуск выпал на первую половину сентября. Это время всегда для меня насыщено приятными заботами. Каждый день расписан буквально по часам. Уборка в саду и в огороде, сбор урожая, но всех желаннее, конечно, прогулки за грибами. Есть у меня свои сокровенные местечки, без даров леса никогда домой не возвращался. В первый же выходной день не выдержал, отбросил все дела на потом и рванул в лес. Погода, как по заказу, была хорошая. На небе редкие облака. Солнце жарило не по-сентябрьски. За городом пришлось остановиться и снять тёплую ветровку.

Через приоткрытое окно в машину залетал тёплый приятный ветерок, он ласкал моё лицо. Мысли наполнялись радостью, я даже улыбнулся своему отражению в зеркале заднего вида. На меня оттуда смотрел счастливый, слегка небритый сорокалетний мужичок, у которого добрые зелёные глаза.

Мой путь лежал на восток. На мою удачу, там, в прошлом году дорогу капитально отремонтировали. Непривычно ехать по гладкому асфальту, не надо каждый раз съёживаться при наезде на колдобину.

Машина лихо мчалась по пустынной трассе. На любимой радиоволне раздался знакомый с юности голос Валерия Кипелова. Я прибавил громкость. Из динамиков, перебивая шипение помех, донеслось легендарное: «Я свободен!» На душе сразу стало так хорошо. Стесняться было некого, я подпевал во весь голос.

Пейзажи за окном становились всё живописнее. Осень уже кое-где тронула листву деревьев. В травах тоже мало сока. Весь растительный мир начал потихоньку готовиться к приходу зимы. Всегда любил осень, может, даже больше, чем лето. Мне в это время года и радостно и грустно одновременно. Непередаваемое чувство, оно щекочет сердце.

По обеим сторонам дороги распростёрлись золотистые поля ржи и овса. Старенькие комбайны уже вовсю трудятся с раннего утра.

Знакомый поворот. Гравийка. Узкая дорога напоминает зелёный тоннель. На обочинах выстроились стройные берёзки, их верхние ветви переплелись и образовали арку. Солнечные лучи пронзают листву и отражаются в маленьких лужицах.

Эти места дороги моей памяти. Частенько мы ездили сюда с моим дедом на мотоцикле. Глубоко засели в детском воображении рассказы старика про леших, кикимор и водяных. Это он привил мне любовь к лесу. А я, как ни старался привить её своим детям, ничего не получилось.

Вокруг тишина и безлюдье. В голове Валерий Кипелов продолжал свой «концерт». Не успел я отойти от машины, а уже нашёл «стайку» лисичек. Птицы прознали,– в лесу чужак. Перелески наполнились перекатами птичьих голосов.

Густой ельник поманил меня не зря, там спрятались мохнатые розовые волнушки. В березняке, слегка разреженном зелёными осинами повстречал боровичков и белых грибов. Почти все крепкие, не червивые. В корзине быстро прибывало.